Я вернусь в твой сон - стр. 51

Отвернувшись от витрины, Юнхо споткнулся о выступающий камень и с раздражением пнул его. Он мог бы по щелчку переместиться в дом Ли Кангиля, но почувствовал необходимость подышать свежим воздухом и направился вдоль безлюдной длинной улицы навстречу холодному ветру. Редкие деревья на обочине, заточенные в каменные бордюры, провожали его тихим успокаивающим шорохом ветвей.

«Хён немало натерпелся на Небесах из-за клейма полукровки, – размышлял Юнхо, поднимая ноги выше, чтобы не споткнуться снова. – Его бы позабавила тайна моего происхождения. Но если Хён узнает о том, что Небеса его использовали и что тетя это скрывала, он обозлится на весь мир и перестанет доверять кому-либо».

Неожиданно вдалеке появился скрюченный силуэт старика, и это заставило Юнхо насторожиться. Незнакомец с пушистой, словно одуванчик, подсвеченной солнцем макушкой держал в руке пустой стеклянный фонарь. Вокруг него суетились зеленые светлячки, хотя их время ушло с октябрьскими ночами. Юнхо не сразу понял, что этот старик тоже был квисином. Перепутав его с Ан Минджуном, он было хотел окликнуть его, но тот исчез вместе с облаком светлячков.

Истошный крик сороки раздался прямо над головой Юнхо, и парень тут же посмотрел вверх. Этот звук был настолько осязаемым, что смел снежные шапочки с цветных, различных по форме и размеру вывесок зданий. Сама сорока сидела на плафоне уличного фонаря и наблюдала за Юнхо. Встретившись с ним взглядом, она вспорхнула и улетела в сторону горы Намсан, где виднелся пик телебашни.

Юнхо решил, что сорока зовет его за собой. Щелчком пальцев он переместил себя на гору и очутился среди белого леса, прямо на деревянной лестнице, ведущей к приземистой постройке – традиционной беседке. Ее черепичная крыша с вздернутыми краями держалась на шести красных столбах и напоминала юбку кружащейся в танце девушки. Сорока ждала на самом ее краю.

Пройти до беседки оставалось метров тридцать, и Юнхо последовал за странной птицей. Обычно в этом месте сновали туристы с фотокамерами, но сегодня гора Намсан превратилась в царство сна и тишины. Только лысые деревья склонялись над лестницей и тянули к Юнхо свои корявые ветви, словно пытались задержать его. Превозмогая боль в мышцах, он поднялся по ступеням до кирпичного фундамента беседки и прислонился к красному опорному столбу. Там Юнхо выдохнул с облегчением, увидев сутулую спину Хо Яна.

Хо Ян сидел внутри беседки на широких перилах решетчатого ограждения и, кутаясь в бордовую кожаную куртку с коротким меховым воротником, смотрел вдаль, куда-то на лиловый утренний горизонт. Многочисленные сережки в его ушах позвякивали на ветру. Волосы, зачесанные на прямой пробор, почти полностью порыжели. Раньше правая их сторона была черной, что говорило о сезонной лисьей линьке и наращивании шерсти в ноябре. Если бы Хо Ян обернулся лисой, то приобрел бы огненный окрас.

Юнхо мысленно подсчитал, что с их последней встречи прошло около полугода. Обычно Хо Ян предпочитал одиночество посиделкам с другими квисинами. Временами его раздражала служба в храме на горе Пукхансан, хотя он сам вызвался быть хранителем драконьих жемчужин Юнхо, Хёна и Ли Кангиля. Что именно Хо Ян делал один в этой беседке, Юнхо мог легко догадаться: кумихо снова подрался с Ун Шином. Недавно Хо Ян заселил Ун Шина в одну из комнат своей пустующей квартиры, и токкэби внес годовой депозит