Я – твоя женщина! - стр. 7
– Так точно.
– Так неужели ты последний раз читал книги в третьем классе?
– Да нет, – улыбнулся Глушко. – Она у меня под подушкой. Я перед сном ее читаю.
– Кого? – спросил Смирнов, широко раскрыв глаза. – Сказку «Три медведя»?
Гаров уже хохотал в открытую, не в силах сдержаться. Глушко, глядя то на Гарова, то на смеющегося Смирнова, искренне не понимал, что происходит. Покраснев сильнее, чем от расстегнутой ширинки, силился понять, что же в его ответах не так.
– Товарищ майор, я вам честно сказал. А вы!
– Глу… ш… кко… А т-ты… это… «Про Ку… рочку Ря… бу» чита-ал? – заикаясь от смеха, спросил майор. – Я тебе принесу… Знаешь? Тоже… ин… нте… ресно!
В вагончик зашел прапорщик Мердыев с большими пакетами продовольствия:
– Смеемся, значит? Опять Глушко чего-нибудь сморозил?
Смирнов, все еще задыхающийся смехом, спросил Мердыева:
– Леха!.. Ты «Три медведя» не читал?.. Ха-ха-ха… Вот Глушко советует. Говорит хорошая книжка… У него – на-астольная. Прям, как Библия.
Мердыев, деловито закладывая в холодильник продукты, мельком пробежался взглядом по обиженному Глушко:
– «Три медведя» – отличная сказка. Мне мама читала. Что тут смешного? Плохо, что Глушко других книжек не читает. Хочешь, Ромка, я тебе «Войну и мир» первый том принесу? В одной из пустых квартир грозненских захватил с собой. Может, думаю, пригодится. Хочешь?
– Хочу, – буркнул насупленный Глушко.
На громкий шум вышла из другой комнаты вагончика жена майора – Светлана:
– Чего издеваетесь над мальчишкой?
– Кто здесь мальчишка? – резко переспросил майор. – Глушко – солдат, защищающий свою Родину – Россию, вместе с тем свою маму и свою деревню Глушкино. Он должен знать свою страну, своих героев, своих писателей. Чем он отличается от тех, кто говорит «порвем, суки»? «Тремя медведями»? А если чеченцы в эту дверь войдут, Глушко как Машенька выпрыгнет в окошко и побежит домой к маме?.. Хм… Добежит ли? – Смирнов презрительно хмыкнул.
В это время где-то недалеко грохотнуло. После взрыва началась перестрелка очередями. Смирнов быстро развернулся, схватил с кровати автомат и ринулся к дверям, отталкивая Глушко. Не останавливаясь, обернулся:
– Гаров! Со мной?
– Да! Конечно! – Сашка схватил такой же автомат и легко рванул за майором.
– А мне? Мне что делать? – раздался из вагончика голос Глушко.
– «Войну и мир» чита-ать! – донесло эхо ответ Смирнова.
– Сщас достану, – проговорил Мердыев, продолжающий суетиться вокруг продуктов.
– Откуда тортики с пельмешками? – спросила Светлана. – Здесь есть магазин?
– Да какой магазин? – улыбнулся Мердыев. – Надо же чеченцам как-то зарабатывать? Вот и приходят в аэропорт торговать. А я как увижу их: «Где разрешение? Нету? Вот и валите отсюда!» Так чтоб остаться, они мне пакеты с едой и вручают торжественно. Так и живем.… Держи! – протянул прапорщик Мердыев рядовому Глушко, вытащенный из-под матраса пыльный и потрепанный увесистый том Толстого.
Глава 7
Монотонно из ординаторской доносился четкий ритм времени. Дверь в палату была приоткрыта. Тихий час Даша Свириденко не любила с детства, с тех пор, как из-за частых ее болезней матери пришлось забрать из детсадовских ясель навсегда. Она одна не спала. Проектировала мысленно предстоящий таинственный процесс рождения нового человечка, иногда бралась за спицы – детские штанишки были почти готовы. Часы прозвенели четыре раза, когда низ живота стал неестественно влажен. Болей никаких не последовало, но Даша испугалась – вдруг ее малышу уже не терпится появиться на свет? Не решившись будить соседок, она молча встала и поспешила к выходу. По ее подсчетам до назначенной даты осталось два дня. Медсестра-акушерка, рассмотрев ее, распластанную по креслу, покачала головой: «Воды отошли, на сухую рожать будешь…».