Я твоя последняя игрушка - стр. 41
Мы едем навстречу падающему за горизонт солнцу, словно пытаемся догнать его. Багров расслаблен. Я - напряжена. Я не знала, как пройдёт наше свидание и еду в платье. И туфлях. А едем мы - в лес. Мрачно хихикаю, думая о том, что он вполне мог уже обо всем догадаться. И там же в лесу меня и закопает.
— Куда мы едем?
— Ты же сама хотела уединения.
Мы едем на берег реки. Солнце тонет как раз за ней. Я стою в своём платье, каблуки вязнут в земле. Багров расстилает плед, достаёт корзинку с клубникой, бокалы… Наконец решаюсь, снимаю туфли и начинаю ему помогать.
— Я бегал сюда купаться, когда был маленьким, втихаря от мамки.
У меня такой обескураженный вид, что Багров смеётся.
— Да, я был маленьким, купался на речке, у меня даже мама есть.
Есть - значит жива. Информации о его родных я не нашла. И от этой мысли мне становится горько - я не хочу делать больно другим людям. Так же больно, как сделали мне. Но и назад я уже не пойду, слишком далеко зашла.
Я отказываюсь от бокала, Багров молча протягивает мне бутылочку с минералкой. Клубника сладкая, но немного вяжет. Такая же, как все дни, что я провела с Багровым.
— Скоро месяц, - говорю вслух. Не могу сказать, как мы вместе, язык не поворачивается, поэтому обтекаемо выражаюсь - Как я к тебе пришла.
Багров сбрасывает пиджак, расстегивает ворот рубашки, ложится, с удовольствием вытягивая ноги. Заходящее солнце чуть золотит его волосы, кожу. Я с удивлением понимаю, что ошибалась. Он красив. Просто его красота не глянцево обложечная. Она более скупая, мужская.
— Это всего лишь время, - отвечает, не открывая глаз. - Оно ничего не значит, разве что очередной визит к гинекологу.
Теперь закрываю глаза я. Потому что я не зря поставила себе крайний срок сегодня. Потому что я все последние дни боюсь об этом думать, но мысль навязчива. Она возвращается снова и снова. Месячных нет. Должны уже, но нет. Я могу надеяться, что это просто сбой вызванный контрацепцией. Но я почти верю в то, что беременна, гнилое семя на поверку таким крепким и оказывается. И меня не пугает то, что они вынудят меня сделать аборт. Просто не хочу, чтобы они имели к этому хоть какое-то отношение. И чтобы прикормленный Багровым врач с брезгливостью во взгляде, не скрывая своего отвращения ворошился в моем нутре. Нет, я сама приму решение и сама все сделаю.
— Ты слишком много думаешь, - вдруг говорит Багров. - Я буквально вижу, как в твоей голове ворочаются мысли. Бросай это дело, морщины появятся.
Дёргает меня, подминает под себя. Нет нежности в его прикосновениях. Он словно просто ждал, а потом ему это надоело. Быть может он просто меня испытывает? Ему интересно, зачем я все это затеяла? Замираю под ним, дышу через раз. Глаза открываю - а он так близко, глаза в глаза, человек, которого я хочу убить. И слезы вдруг подбираются, но реветь я не стану - не сегодня.
— Ты красивый, - шепчу я почти в его рот.
Он снова смеётся, как много он смеётся сегодня. Я чувствую его смех, он отдаётся вибрацией. Но внезапно обрывается. Словно и не было. И глаза у Багрова серьёзные до жути. И смотрят, кажется, в самую душу. И я зажмуриваюсь, я не хочу, чтобы он меня прочитал…
— Трусишка.
Задирает моё платье. Я помогаю ему, изгибаясь стягиваю с себя нижнее белье. Голой кожей чувствую шершавую ткань дорогого пледа. Под ним мягкость смятой травы и жёсткая, сбитая дождями земля. От осознания того, что все в последний раз чувства обостряются до предела.