Я тебя тоже люблю. Ромкины подарки - стр. 12

«Хитрец», – улыбаюсь. Проваливаюсь в сон.

Просыпаюсь от хлопка двери за стенкой. «Соседка», – вспоминаю.

За окном опять хмуро, в доме холодно. Тоже придется печку топить.

После небольшой разминочки иду к умывальнику, по пути щелкнув кнопку чайника. Вода в умывальнике ледяная, но бодрящая.

Чайник закипает и отключается. Бросаю в кружку чайный пакетик.

Пока «черный байховый цейлонский» настаивается и остывает, сооружаю себе три бутерброда: на ломти хлеба выдавливаю змейки майонеза, сверху режу пластинками помидоры, кладу кусочки сыра. Слюни текут от одного только вида.

Гастрономическая любовь с первого укуса.

Уплетаю вкуснятину за пять минут. Запиваю невкусным чаем. Окей, жить можно.

Быстро одеваюсь, окидываю комнату взглядом на предмет, все ли выключено, беру эскизы и со спокойной душой закрываю дом.

– Ну что, дорогая, едем работать? – завожу ласточку.

После прогулки по грязи ходить пешком больше не хочется. Кроссы кое-как очистил.

Пока машина прогревается, открываю ворота, выгоняю ее на улицу. Посматриваю на другую половину дома. Соседей не видно. Свет в окне не горит, из трубы дым не идет.

По улице еду медленно, верчу головой, вдруг где по пути встречу Ирину с Сашкой, подвезу по-соседски.

Метелкин встречает меня злой как черт.

– Ты чего такой? – поздоровавшись, спрашиваю.

– Да опять в магазине кража, мать ее! Как? Ну вот как? Заперто же все! – распинается участковый, наматывая круги по кабинету. Волосы взъерошены, пуговицы на рубахе невпопад застегнуты.

– Сегодня что украли?

– То же самое, блин! Чипсы, шоколад, пять бутылок водки.

– И все?

– Все! Я вчера всех алкашей в округе объехал, обыски провел, бесполезно! Они магазинную не пьют почти, самогонку у Степановны клянчат.

– Дела-а.

– Да капец, блин! Это ж бункер, а не магазин, его вскрыть нереально, и тут на тебе, ломай, Михаил Андреевич, голову. Ладно. Ты ж по делу, давай, что там у тебя.

Показываю Михе эскизы. Выбирает один, корректируем по его запросам полки, прикидываем цвет.

Кира сбрасывает смс, что мать придумывает стратегический план по сводничеству меня с Диной. Пишу ей в ответ, что домой в таком случае не вернусь. Настроение портится.

Михаил косо поглядывает, отпивая из именной кружки остывший чай.

– Верт, а ты че такой загруженный? Случилось чего?

– Не выспался, – бурчу.

– Машка? – пошло скалится Миха.

– Сашка.

– Та-ак, – тянет друг детства, отставляя кружку в сторону, – что за Сашка? Чет не припомню такой у нас. В соседнее село, поди, гонял?

Метелкин наклоняется на локтях вперед, типа весь во внимании, готов слушать о моих ночных приключениях.

– Здравствуйте. Можно?

В дверях Ирина. Одежда не сильно отличается от вчерашней, только платка нет. Половину лица спрятали пышные каштаново-рыжие волосы и длинная челка. Плюс ко всему очки надела с огромными круглыми линзами. Губы без помады.

Саша за матерью прячется, стесняясь.

– Вы кто? – сводит брови к переносице Мишка.

– Ирина Витальевна Васильева… – волнуясь. – Вы просили прийти.

– Соседка, – беззвучно подсказываю Михе.

– А-а. Проходите.

Кивнув, освобождаю Ирине стул. Отхожу с эскизом к окну, делаю правки карандашом.

– Ваши документы.

Михаил строг. Изучает паспорт, сверяя фото, косится из-под насупленных бровей на женщину. Записывает данные в журнал.

– Документы на ребенка?

– Вот, свидетельство.