Я тебя куплю - стр. 36
И вот мы поднимаемся по каменным ступенькам и входим в просторный холл с высоченным потолком. Здесь все сияет и блестит. Слишком вычурный интерьер сковывает меня, давя чрезмерной роскошью, и я замираю, сделав всего пару шагов.
Вышедшая нам навстречу служанка любезно снимает с меня плащ и берет мою сумочку, а потом провожает нас в огромный обеденный зал с длинным столом, на котором посуды больше, чем угощений. Теперь понимаю, о чем говорил Камиль на обеде в ресторане дяди Наиля.
Адель я узнаю сразу. Такая же четкая бледнолицая брюнетка с туго собранными на затылке волосами, в строгом брючном костюме, и айсбергами вместо глаз, как на фото. Она поднимается с дивана, а вслед за ней на нас переключается внимание всех остальных: Романа, его невесты и обоих детей Адель.
Не успеваю я опомниться, что Глеба здесь нет, как Камиль берет меня за руку и переплетает наши пальцы. Еще минуту назад в моих жилах стыла кровь от его откровений, а сейчас я готова вцепиться в него, как в единственный спасательный круг в этом океане акул.
Адель скользит по мне изучающим взглядом, задерживает его на лице и чуть сощуривается, сканируя.
— Добрый вечер! — приветствует всех Камиль, сделав шаг вперед и потянув меня за собой.
— И вам, — сухо отвечает Адель, скрещивая руки на груди. — Опаздываете.
— Глеб, похоже, тоже, — не теряется он, подводя меня к этой змее.
— Он уехал по делам. — Она снова оглядывает меня.
Конечно, по делам! Вчера он должен был вернуться ко мне из «командировки». Вот, видимо, расхлебывает сейчас мое исчезновение.
— Настя, познакомься, это моя сестра Адель.
— И все? — Изгибает она тонкую бровь. — Просто сестра? А как же уважение?
— Я проявил его, приехав сюда.
Я крепче сжимаю его пальцы, уничтожаясь под ее проникновенным взглядом. Чувствуя это, Камиль приобнимает меня за талию и добавляет:
— За месяц нашего романа Настя уже достаточно слышала о тебе. Не вижу смысла сейчас разыгрывать перед ней спектакль.
Наконец она протягивает мне руку.
— Уверена, Анастасия, вы слышали обо мне только хорошее.
Я с большим трудом пожимаю ее ладонь и киваю.
— Я же говорил, она стеснительная, — вмешивается Чеховской, подойдя к нам в компании своей невесты. Что-то в ней напоминает мне Римму. Внешне они совершенно разные, а на лице прописана абсолютно идентичная стервозность. Смотрит на меня, как на букашку, и думает, с какой стороны начать давить. — Насть, это Паола. Она плохо говорит по-русски, но отлично понимает.
— Мы еще не слышали, как чисто говорит Настя. Пока знаем о ней, только как о враче, — не упускает шанса подколоть меня Адель. — Идемте к столу. Лучик! — обращается она к дочери, зависшей в телефоне. — Ужинать!
Та, закатив глаза, поднимается с дивана и демонстративно вяло идет к столу. Выдвигает крайний стул, плюхается в него и откидывается на спинку.
— Ох уж этот переходный возраст, — вздыхает Адель. — Сними капюшон своего балахона.
Рывком Лучиана сдергивает капюшон толстовки, обнажая свою разноцветную шевелюру, и я не узнаю в ней ту милашку с фотографии. У девочки очевидные проблемы, и их причина не в переходном возрасте.
— Это красные дни, — хихикает Артур, усаживаясь поближе к матери.
— Следи за речью, — делает ему замечание Чеховской, выдвигая стул для Паолы.
Мне же приходится самой о себе заботиться. От Камиля джентельменских манер не дождешься. Зато Чеховской, оказавшись напротив меня, тут же присасывается дико восторженным взором, хоть салфетку подавай слюнки подтирать.