Я смогу - стр. 22
А я вдруг вспоминаю, что у Алана есть отличная быстроходная яхта, на которой ему не составит никакого труда догнать наш тяжеловесный тихоходный ковчег.
19. глава 19
Эвелина
Солнце медленно клонится к закату, я смотрю на раздолье алых красок и вспоминаю песню с какого-то слёта, куда мы ездили вместе с Максом пару лет назад.
Там были такие слова: «моя любовь была как алый луч зари» или просто «моя любовь как алый луч зари…». Вот, хоть убей, не могу вспомнить больше ни слова, помню только эти слова и мелодию, медленную и красивую. Смысл там был такой: это пел парень и его девушка каким-то образом обидела его или разлюбила, что-то вроде этого.
Что такое любовь? Я не знаю… Опять почему-то обидно становится, что Макс мне так и не позвонил, пока я была ещё… ха-ха… жива… Хотя какая теперь-то разница…
Птенчик… Он называл меня птенчиком. Тогда, на слёте, я, дурачась, спросила его, кто же любовь всей его жизни и почему он не знакомит меня с ней. Макс отшутился тогда, пообещав, что как только он встретит любовь всей жизни, я узнаю об этом первой.
Слегка сощурившись, я смотрю на последние лучи уходящего солнца. Они расчерчивают небо волшебными красками, прокладывая путь для стайки птиц, которые летят прямо на солнце. Птицы кажутся очень маленькими, просто птенчиками. Или это не птицы? Или это мушки, которые кружатся уже прямо передо мной?
Мушек всё больше, солнце пропало, и теперь мушкам приходится кружиться в густом сером тумане. Они кружатся всё быстрее и быстрее, и я больше не могу уследить ни за одной из них…
20. глава 20
Эвелина
Громко тикают часы. Тихие шаги. Хорватская речь. У меня затекло всё тело, неудобно лежит рука. Хочется повернуться, но руку что-то держит.
-Тихо, тихо, лежи смирно, -уже английская речь, но голос тот же.
С трудом разлепляю глаза. На меня смотрит пожилая благообразная хорватка. У неё лицо как на иконах. Правильные черты, сжатые губы и очень добрые глаза. Одета в форму сестры милосердия. Её хочется назвать именно сестрой милосердия. Уверена, они выглядят именно так.
-Меня зовут Владлена, -мягко говорит она мне, -ты у нас с капельницей, поэтому не дёргайся, пожалуйста, давай повернёмся с тобой вместе.
Только сейчас я обращаю внимание на то, что к моей руке тянется длинный прозрачный шнур, а через него из подвешенной на длинном металлическом штативе бутылке по капле поступает какая-то жидкость напрямую в вену…
Владлена неторопливо рассказывает мне, что меня привезли ещё вчера, прямо с парома, в состоянии крайнего обезвоживания. А также общего истощения…
Что я перепугала пассажиров, отключившись, что в больницу, где я теперь лежу, поступило не меньше десяти звонков, в том числе и от капитана парома, что паром не отправлялся, пока меня не забрала машина скорой помощи, которая ждала прибытия нашего парома в порту… И что ни один пассажир не сошёл с парома, пока на носилках не унесли меня, чтобы не мешать медикам…
И что встречаю я утро в больнице городе Корчула…
Я на острове с одноимённым названием…
И что сейчас мне просто необходимо поесть и больше никогда не доводить себя до такого состояния, потому что теперь я обязана думать не только о себе, но и о малыше…
-???...
-Ты не знала? – мягко улыбается Владлена…
21. глава 21
Эвелина
Гром среди ясного неба. Гром гремит набатом в моей бедной голове. Первый раз в моей жизни, когда я на полном серьёзе реально не знаю, что мне делать. Что мне делать, Макс, что?