Я решил, что ты моя - стр. 36
Бережно прижимаю её к себе, переваривая услышанное.
— Зачем мне тогда твои чувства, Миша? Зачем? Ты ведь будешь мёртвый! — снова лупит по мне своими маленькими кулачками. — Пожалуйста, найди себе другую девочку. Так будет лучше.
— Точно не будет, — путаюсь пальцами в её мягких тёмных волосах с красивым каштановым оттенком. — Мне только ты нужна. Ты поэтому решила игнорировать? За меня испугалась?
— Я тебе через Ульяну передала всё, что смогла. Слово нарушить нельзя. Сказать тебе всё нельзя. Будет хуже для тебя. Для меня. Отпусти. Ты не понимаешь… Это не мама Глеба с журналистами. Это совсем другое. По-настоящему опасное. Мой отец, мой муж, — шмыгает носом, — другой уровень, Миш. Друзья не помогут. У родителей будут проблемы.
— Ромео и Джульетта, — зло ухмыляюсь я.
— Только я не хочу умирать, — она поднимает на меня полный слёз и ужаса взгляд. — И не хочу, чтобы убили тебя. Я даже не знаю, что страшнее.
— Расскажи мне больше, — прошу её, большим пальцем стирая слёзы.
Отрицательно крутит головой.
— Да почему, блядь?! — вспенивает меня. Она съёживается.
— Мне нельзя… — отвечает, опустив голову.
— Никто ведь не узнает.
— За нами следят. Всегда. Даже здесь, в универе. И мой муж… Он скорее всего уже знает, что ты наделал. Я не могу рассказать больше, Миша. Я тебя и себя так защищаю. Это всё, что могу. У меня нет другого способа нас спасти. Только молчать, чтобы ты не сорвался и не начал делать ещё больше глупостей.
— Это я должен тебя спасать, недосягаемая. Ты же маленькая, нежная девочка. Я взрослый и сильный.
— Ты не сможешь, — она снова крутит головой, прячась в своих волосах. — Ты реактивный, вспыльчивый. Не сможешь, нет. Пожалуйста, отпусти меня. Не смотри. Забудь. Или я переведусь в другой университет.
— Я тебя и там найду, — грустно улыбаюсь, прижимаясь губами к её макушке.
Да некуда ей переводиться. Специальность узкая. Лучше, чем здесь, не научат.
Аиша опять упирается ладонями мне в грудь, требуя отстраниться. Так сложно разжать руки, но я подчиняюсь. Она обнимает себя за плечи. Съёживается, будто без меня ей холодно. Тянет к лицу свитер, вдыхает с него запах и снова плачет.
— Что такое? — делаю шаг к ней, чтобы обнять. Вжимается в стену.
— Моя одежда… на ней твой одеколон. Он узнает. Дамиль точно всё узнает, если Аллах не поможет мне и не сделает так, что муж до вечера не вернётся. Но он не поможет. Я же грязная. Я…
— Ччч, — всё же прижимаю её к себе.
Ну не могу я просто стоять и смотреть на эту истерику.
Частично сам спровоцировал, знаю. И мне чертовски хочется самому всадить пулю в лоб этому Дамилю. Она ведь из-за него боится. Что там между ними ещё происходит? Мышцы скручивает от бушующей во мне ярости.
Аиша комкает футболку у меня на спине, немного вытягивая её из-под ремня штанов. Поясницу обжигает прохладным воздухом, давая хоть немного трезвости.
— Я могу за себя постоять, слышишь меня? — шепчу ей. — И если ты не можешь рассказать всё, дай мне его фамилию, я найду сам.
— Нет, — звучит снова.
Ненавижу это проклятое «нет»! Оно стоит между нами толстой бетонной стеной, и я даже поцеловать сейчас её не смогу, уверен. Она в очередной раз скажет мне это чёртово слово.
— Давай оставим записки, — решаю пойти другим путём. — Тебе ведь тоже это нужно. У нас будет связь, пока я думаю, как выкрутиться из ситуации.