Я однажды приду… Часть III - стр. 58
Уже на ступеньках крыльца дома, когда Виктор опустил меня с рук, я спросила:
– Вы ему так не доверяете, я имею в виду Вердо? Он же помогает мне, травы всякие, еда удивительная, Олаф говорит, что там сила, она меня защищает.
– Катя, мы ему не доверяем тебя. Ты человек, человеческая женщина, а история с Сельмой показала…
– Он не Сельма, у него нет своего личного интереса.
– Откуда ты знаешь?
– Да какой может быть интерес ко мне у Вердо?
– Обычный мужской.
– Виктор, а столбы не забыли?
– Какие столбы?
– Понимаешь, столб тоже мужского рода.
Ещё хотела добавить, что и он тоже мужчина, значит, Глеб может ревновать и его, подняла на него взгляд и осеклась, увидела глаза Виктора. Они были такие тоскливые, прозрачные от этой тоски и уголки губ опущены, как будто он готов заплакать. Это была тоска мужчины, осознавшего, что он одинок без женщины, не конкретно без меня, вообще без женщины, которая бы ждала его у окна. А я оказалась той, которая эту тоску разбудила. Он не ревновал меня к Вердо как к мужчине, на самом деле просто хотел быть со мной наедине, он, Виктор, не боевик ближнего круга, охраняющий жену командора, а Виктор с Катериной, с которой ему хорошо и хочется быть рядом. С Катериной, которая олицетворяет для него дом и семью, которых у него никогда не было. Я прижалась к нему и тихо сказала:
– Виктор, вы для меня единственные навсегда, ты, Олег, Андрюша, Самуил. Кто бы ни появился новый, ему уже никогда не стать вами, никогда. Ни с кем мне не будет так спокойно и хорошо, как с вами. Вердо, он просто Вердо, он хороший, помогает мне, но он никогда не будет Виктором, понимаешь, никогда.
В качестве примирения я подергала его за руку, уткнулась лбом ему где-то на уровне груди. Он вздохнул, осторожно тронул меня за плечи.
– Катя, ты мою жизнь так изменила, ты не поймёшь никогда, как изменила.
– Я могу, я знаю, ты столько всего от меня натерпелся, удивительно, как только смог.
– Ага, никогда не знал, что ты ещё умудришься выкинуть, мы утро ждали всегда, когда ты проснёшься.
– Цирк ждали?
– Домашний, никуда ехать не надо и бесплатно.
Мы рассмеялись, и я предложила ещё прогуляться, только сначала выяснить, что в корзинке, вдруг пирожки.
– Кстати, а что Вердо тебе говорил о содержимом этой бутылки?
Виктор как раз её доставал. Пирожков не оказалось, но был вкусный хлеб и ветчина, нарезанная на тонюсенькие полоски, я сразу отломала кусок хлеба и сделала себе бутерброд.
– В бутылке осеннее вино, молодое ещё, сказал, что оно как сок виноградный, тебе очень полезно. Подожди жевать, Олаф ещё должен всё посмотреть.
– Ничего, всё вкусно и полезно для моего организма. Вот вино пусть и проверяет.
Я пыталась сесть на ступеньки, зажевать бутерброд, Виктор вздохнул – снял свой пиджак и постелил.
– Присаживайся, жена командора.
– Слушай, а давай пойдём в беседку, возьмем корзинку и…
– Не получится, уже вечер, скоро будет холодно, ещё весна, жуй свой кусок здесь. И помни – ужинать тебя Самуил всё равно заставит.
Сидит рядом и улыбается, внимательно наблюдает, как я ем. Но взгляд неожиданно изменился, и Виктор отвернулся, спрятал от меня глаза. Доев свой бутерброд, я отряхнула руки и прислонила голову к его плечу.
– Ты не переживай, ничего страшного в вашем питании нет, я теперь видела и уже не боюсь.