Я (не) ведьма - стр. 29
- Сэра Эдейла вы уже знаете, леди, - заговорил со мной старший из послов. – Мое имя – Годвин Раскел, я бывший наставник короля Чедфлера, а сейчас возглавляю эту миссию.
Я кивнула, показывая, что поняла и запомнила. С моих плеч словно свались две наковальни. Не король. И на этом спасибо.
- Это – сэр Бриенн, - представил он мне еще трех рыцарей, - сэр Лаэрд и сэр Йорген, а рядом с вами – мой сын. Эрик Годвинсон.
Поприветствовав каждого рыцаря, кого называл сэр Раскел, я кивнула сэру Эрику самому последнему, и он опять порозовел от волнения.
Рыцари кивали в ответ, но как-то настороженно посматривая на меня, а сэр Эдейл и вовсе кивнул, глядя в бокал, и допил остатки вина, затребовав у слуги еще. Он не посмотрел на меня, и это было досадно, потому что его я приветствовала с таким холодным и надменным видом, что самой леди Готшем впору было позавидовать.
- Мы все поклялись служить вам до последнего вздоха, - торжественно сказал сэр Раскел, и было видно, что он очень горд своим служением. – Такую клятву взял с нас перед отъездом милорд Чедфлер.
- Его величество просит твоей руки, - подсказал мне отец, широко улыбаясь.
Я поняла, что он выпил уже столько вина, что мир кажется ему радужной страной фей, в которой не существует ничего плохого.
В отличие от отца, леди Готшем словно пребывала в мире ледяных троллей – даже лицо ее напоминало ледяную маску с застывшим выражением вселенской скорби.
Теперь, когда отец обратился ко мне, я могла говорить. И я сказала.
- Благодарю вас за добрые слова, милорд отец, сэр Раскел. Я смущена и удивлена оказанной мне честью.
Учтивые и пустые слова, но отец остался доволен. Наверное, ему было только на руку, чтобы я говорила поменьше и со всем соглашалась.
– Я дал согласие от твоего имени, Кирия, - сказал он, поддевая на нож кусок оленины и отправляя в рот. – Нет смысла тянуть, когда жених хорош, а невеста ценится на вес золота, - тут он хохотнул, но под змеиным взглядом мачехи кашлянул в кулак и произнес важно и громко, чтобы слышали все за столом: - В качестве свадебного выкупа Баллиштейн передал в Санлис двадцать тысяч золотом, двадцать ларцов отборных рубинов, двадцать тюков лучшей восточной парчи и двадцать мешков пряностей.
Присутствующие, не сговариваясь, ахнули, а что до меня – я и вовсе потеряла дар речи, превратившись на несколько секунд именно в ту молчаливую благородную девицу, которой пыталась показаться.
Выкуп и в самом деле был куда как щедр. Двадцать тысяч золотом – это пятилетний доход всего Санлиса, считая и монастырские земли. А уж драгоценные камни с парчой и пряности, которые ценились дороже, чем драгоценные камни… Но дело-то в том, что на свадьбу полагалось давать приданое дочери, а не получать золотом с жениха…
Я беспокойно заерзала, и мачеха взглянула змеиным взглядом уже на меня, приказывая сидеть неподвижно и молчать.
Может, на севере другие порядки?
Сэр Раскел, посчитал, что самое время сделать мне комплимент:
- Вы прекрасны, леди, - сказал он с полупоклоном в мою сторону, с хрустом отрывая от утиной тушки ножку. - Наш господин будет очарован. Уверен, вы тоже найдете его привлекательным.
- Это несомненно! – заверил его отец. – Кирия, скажи!
- Я буду счастлива увидеть мужа, милорд, - сказала я чинно, хотя все в груди так и кипело. – Мне известна ваша мудрость, я полностью доверяю вашему выбору.