Я (не) ведьма - стр. 2

Дыхание ручья мы почувствовали шагов за тридцать – потянуло сыростью и прохладой… Собственно, это был не ручей, а маленькая река – шириной шагов десять. Ручьем ее называли по старой памяти – вроде как когда-то вместо реки здесь бил ключ и протекал ручей, а у ручья жила прекрасная фея, которая вышла замуж за смертного рыцаря и принесла ему удачу и счастье.

Я не верила в легенды, но мои глупенькие сестры верили. И были убеждены (как и все девицы в округе), что если в полнолуние прийти на берег и бросить шпильку в отражение луны в воде, то дух феи покажет образ будущего мужа.

В эту ночь луна как раз была полной, и Ольрун со Стеллой дрожали от предвкушения разузнать, кто же завтра окажется победителем турнира и попросит их руки у отца. Мы вышли на берег, и я сделала широкий жест рукой, приглашая сестер бросаться шпильками в отражение луны – благо, луна висела прямо над садом, желтая, как головка сыра.

Ольрун осмелилась первой и бочком приблизилась к самой воде, чтобы бросить шпильку наверняка. Я зевнула, услышав бульканье. Что-то подсказывало мне, что предсказания мы будем ждать очень долго.

Так и случилось - Стелла извелась в ожидании, пока Ольрун стояла столбом, вглядываясь в лунное отражение. Когда она вернулась, лицо ее выражало досаду.

- Ну что? – спросила Стелла с придыханием. – Ты что-нибудь видела?! Лицо разглядела? Старый или молодой?

- Ах, не говори так быстро, даже голова закружилась, - ответила Ольрун, поднося ладонь ко лбу, чтобы показать, как утомила ее болтовня Стеллы. – Лица не разглядела, потому что пошла рябь. Но он был на гнедом коне, и красивый.

Хотелось бы мне знать, как она определила, что он красивый, если не разглядела лица! Но Стелла приняла все за правду и завистливо вздохнула.

- Теперь я, - сказала она тоненьким голоском.

- Красивый, значит? – спросила я, когда мы с Ольрун остались в тени дуба, глядя, как Стелла крадется к воде, приподнимая подол, чтобы не промочить во влажной траве.

- Очень, - тут же ответила Ольрун.

- И конь гнедой?

- Да, с черной гривой и черным хвостом.

Почти у всех наших рыцарей кони были восточной породы – как раз гнедые, с черными гривами и хвостами. Я едва сдержалась, чтобы не хмыкнуть, но не стала ничего говорить. Тому, кто хочет быть обманут, обманываться не запретишь. Мы услышали всплеск, а потом ждали, пока Стелла разглядит свою судьбу.

Стелла стояла, вытянув шею, потом начала переминаться с ноги на ногу, а потом оглянулась на нас раза три и поспешила обратно.

- Я ничего не увидела, - объявила она. – Только луну…

- Ну все, значит, завтра замуж выйдет одна только Ольрун, - сказала я скорбно.

Стелла вскрикнула и приготовилась разреветься, но Ольрун перебила ее слезы, зябко кутаясь в накидку:

- Кто хотел – тот узнал. Пойдемте домой. Я совсем замерзла.

Я была с ней полностью согласна, но Стелла захлопала глазами и затопталась на месте.

- А моя шпилька? – спросила она растерянно.

- Какая шпилька? – переспросила я, сразу насторожившись.

- Шпилька, - она махнула в строну реки. – Которую папа подарил…

- Ты бросила в реку папин подарок?! – зашипела Ольрун. – Жемчужную шпильку?!

- А ты какую? – спросила Стелла, запинаясь.

- Простую! – повысила голос Ольрун. – Ты с ума сошла – бросать драгоценности в воду?

На этот раз Стелла расплакалась.