Я (не) твоя девочка - стр. 14
Ты моя…
Она его.
Точка.
За стеной раздался тихий смех и шепот, затем радостный вскрик. Похоже, Люба рассказала Тимофею о беременности. Вита улыбнулась и провела рукой по животу, ей вновь захотелось ощутить жизнь внутри себя.
Она погрузилась в мысли и не заметила, как к ней подошел Филипп. Очертил пальцами бриллиантовые лепестки на пояснице, по телу пробежала волна дрожи. Он изучил Виту, как школьный атлас, и мог без ошибок сдать экзамен по чувствительным точкам.
– Готова, красавица? – Филипп убрал влажные волосы с ее шеи и поцеловал, провел языком за ухом, слегка прикусил мочку, обнял и погладил грудь. Соски моментально затвердели, потянулись навстречу его пальцам, будто умоляли приласкать. Но Филипп не дотрагивался до них, поглаживал полукружия снизу, спускался ладонями по животу и проводил по лобку и набухшим губкам.
– Да. – Вита повернулась к мужу, поймала его губы, и они слились в трепетном поцелуе, касаясь друг друга легко, как бабочки крыльями.
Филипп поднял Виту на руки и отнес на кровать, перевернул на живот.
– Расслабься, просто расслабься, – прошептал Филипп, увидев, как вместо сладкой неги, Витой начинает овладевать страх. Ожидаемо после того, что ей пришлось пережить.
Филипп вспомнил, как она трепетала в его руках, как не решалась открыться, а потом тихо сказала: «Меня изнасиловали, когда мне едва исполнилось восемнадцать. Друзья брата. У меня были месячные, поэтому… они сделали это… анально». Трудно описать, что он почувствовал тогда, это была ядерная смесь ненависти и вины. Вины за то, что сделал с ней, к чему принудил. И ненависть к тем, кто причинил боль его женщине.
Филипп долго массировал спину Виты, покрывал поцелуями поясницу и ягодицы. Ждал, когда она расслабится, подчинится сладкой неге, затем развел ягодицы и языком прошелся по нежной плоти. Вита вздрогнула:
– Фил, не надо…
– Тш-ш-ш-ш, я сказал, что все сделаю так, как считаю нужным? Просто лежи и не думай ни о чем.
Он целовал, поглаживал, полизывал. Иногда проводил по сочащемуся влагой лону. Смазав плотно сжатое отверстие, Филипп попытался проникнуть в него пальцем. Почувствовав вторжение, Вита напряглась.
– Девочка, тебе неприятно, больно?
– Нет, – прошептала Вита, – непривычно. Продолжай.
Он проникал глубже и отступал, не спешил, ждал, когда она привыкнет.
– Готова?
– Да.
– Ляг на спину.
Вита перевернулась. Филипп нашел тюбик смазки, затерявшийся среди смятых простыней. Потянулся за презервативом.
– Не надо, сделай так, – попросила Вита, – я соскучилась по тебе. И я хочу сама.
Вита села, забрала у Филиппа смазку, выдавила на ладонь и сжала его член, провела несколько раз вдоль ствола. По спальне разлился нежный аромат клубники. Вита откинулась на спину и раздвинула ноги.
Филипп лег сверху. Провел головкой по влажным складочкам, подразнил неглубокими проникновениями лоно, лишь затем начал осторожно, очень медленно преодолевать сопротивление узкого колечка между ягодиц.
– Если будет больно, не терпи, сразу говори.
Вита судорожно вцепилась в его плечи. В уголках глаз заблестели слезы. Филипп остановился.
– Нет! – выкрикнула Вита. – Продолжай. Все в порядке.
– Расслабься, смотри на меня. Это я. Тебе нечего бояться, если будет больно, если будет страшно, я остановлюсь, помнишь?
Вита всхлипнула и прошептала: