Я и моё чудовище - стр. 4

– Как ты сама хочешь. Только вот насчёт песни – не знаю. Женька всё-таки не особо музыкальный. Да и постесняется перед всеми.

– Ничего, постесняется и перестанет. А что делать? Всё хорошее нужно заслужить!

Кстати, что он мне дарить будет? Ты там присоветуй ему что-нибудь. Только нормальное! А не как на Восьмое марта – ерунда какая-то.

– Просто всем одинаковое дарили, – из чувства справедливости вступилась я за Женьку, который и так ради Юльки из кожи вон лезет. Даже на волейбол записался. Но ей надо, чтобы всё было «официально» и с любовными песнями.

Юлька закатила глаза:

– Ну а мне мог бы отдельно подарить. Короче, если спросит, то я хочу либо купальник, либо блеск.

Зная Женьку, я усмехнулась: ну-ну, так он и побежал за купальником.

– Лучше блеск.

– Ладно, – вздохнула Юлька, как будто на самом деле хотела именно купальник, а про блеск просто так вспомнила и он ей не нужен совсем.

Юлькин телефон снова завибрировал. На экране высветилось: «Дом престарелых».

– Иду! – недовольно проскрипела в трубку Юлька и тут же сбросила вызов. – Хотя ты про купальник всё равно скажи. А, вот как лучше сделаем. Я выберу, какой мне больше нравится, скину тебе ссылку, а ты Женьке ближе к делу перешлёшь. И у него не останется выбора!

– Хорошо, – вяло отозвалась я. Неохота лишний раз с ним разговаривать. Пусть мы и знакомы с рождения, дружбы у нас так и не получилось.

Счастливая, Юлька проводила меня до калитки и побежала домой выбирать купальник мечты.

Почему-то в голове по-прежнему крутилась глупая данетка про воздушный шар. И когда я зашла в кухню, где тут же замолчали и уткнулись в свои тарелки мама с бабушкой, то зачем-то выпалила:

– Мам, а вот представь, летели бы вы с папой на воздушном шаре, и вдруг что-то произошло и шар начал падать. Ну и кому-то надо прыгнуть вниз, чтобы спасти другого. Чтобы он полетел дальше и выжил. А не то оба разобьётесь. Ты бы прыгнула? – я уже сообразила, что мама наверняка рассердится и ответит что-нибудь вроде: «Опять ужастиков насмотрелись!», но всё-таки добавила: – Можно ещё спичку тянуть, кому прыгать.

Удивительно, но бабушка с мамой переглянулись так, словно я задала очень серьёзный вопрос, непременно требующий ответа. Я быстро спохватилась и махнула рукой:

– Да я шучу. Это данетка такая. Про голого мужика в поле…

Но мама не дослушала. Губы её превратились в тонкую ниточку, как часто бывает, когда она злится.

– Надеюсь, как приличный человек, твой папа не позволит даме прыгать с воздушного шара.

После этих слов она встала из-за стола и выплыла из кухни, тихо затворив за собой дверь и предоставив бабушке возможность отчитать меня по всем статьям. Из гостиной послышались мамины размеренные шаги. Мне почудилось, будто она королевская особа, блуждающая по старинному тёмному замку с зажжённой свечой в руке. Хотя наш красный домик с белыми оконными рамами ничуть не похож на замок, скорее, на хижину рыбака из скандинавской деревни.

– Они что, опять поругались? – догадалась я.

– Помирятся, вот увидишь, помирятся, – рассеянно забормотала бабушка.

– Ну ясное дело, не разводиться же им теперь, – хохотнула я и полезла в холодильник за гранатовым соком.

Гранатовый сок я пью по бабушкиному велению и против собственного хотения. У меня в организме не хватает железа – называется «железодефицитная анемия», но мне больше нравится старинное «малокровие». Звучит немного опасно, как будто у меня какая-то редкая загадочная болезнь. Кроме того, что я жутко бледная и у меня кожа сухая, никаких симптомов нет. Разве только голова кружится часто. Но, на мой взгляд, и плюсов хватает. Самый главный в том, что почти нет прыщей. Юлька даже решила от мяса и яблок отказаться совсем, чтобы у неё тоже началась анемия и сгинули все прыщи. Правда, продержалась она дня три, пока её папа не взялся жарить свой фирменный шашлык.