Я дам тебе тысячу. Дочь Колумба - стр. 24

Рамона с важным видом вглядывается в мое лицо. Я не думаю о последствиях своей наглости, я знаю, что поступаю верно. И она тоже это понимает.

– Хорошо, – после недолгой паузы говорит она. – Приходи завтра на медосмотр, мы подберем для тебя диету и составим график тренировок. – А ты, – обращается ко мне, едва заметно улыбаясь, – за то, что потеряла бдительность в родной стихии, завтра утром проплывешь мне четыреста метров вольным стилем.

– Так точно! – отдаю честь я, даже не скрывая своей радости. Каетано сдержанно благодарит Рамону и, протиснувшись между нами, уходит в раздевалку. Молча. Уходит. В раздевалку.

Офелия с трибуны спрашивает меня одними губами «какого хрена?». А я понятия не имею, какого! Злость зарождается в моем животе и поднимается все выше и выше, пока пар не валит из ушей. Это становится последней каплей. Когда я толкаю дверь, ведущую в раздевалки, представляю, что это грудная клетка Каетано.

Злость переполняет меня. Не в моих правилах думать, прежде чем делать, так что я поворачиваю не направо, а налево, в сторону мужских раздевалок. По смеху и плеску в отдалении понимаю, что парни отмечают свое коллективное поражение в джакузи. Все верно, из них лишь двое сохранят к нему доступ. И один – за счет папочкиных денег.

Я точно знаю, что Каетано не с ними. И он не отвертится от моего гнева. Я выскажу ему все, что думаю, и поставлю на своей глупой влюбленности точку!

Влетаю в раздевалку и окунаюсь в ароматы хлорки, мужских дезодорантов, носков и парфюмов. Довольно сильное сочетание, у меня даже слезятся глаза.

Я никого не обнаруживаю, но из душевых доносится плеск воды. Там обычно люди моются голыми. Я это знаю. И я все равно иду туда, медленно-медленно, как мелкая воришка.

Нижнюю часть его тела скрывает от меня каменный бортик, который тянется вдоль всех душевых кабинок. Клубы пара поднимаются и обволакивают широкие плечи и рельефные руки, которые намыливают волосы, грудь и все, что скрывается за бортиком. Как последняя извращенка, я поднимаюсь на носочки, чтобы это увидеть.

Его глаза закрыты, по лицу стекает мыльная пена. А у меня пересыхает в горле от того, как лениво и небрежно его руки проходятся по бедрам и паху и поднимаются выше. Я только что увидела всего Каетано Дельгадо. От и до.

А потом он поворачивается спиной, и я вижу шрам, который тянется вдоль всего его позвоночника. Он настолько огромен, что я не сдерживаю вздох.

– Это мужская раздевалка, – Каетано сплевывает воду и, убрав с глаз волосы, узнает меня. – Что ты здесь забыла?

– Я пришла за своим «спасибо»! – вспыхиваю я. – Ты грубый и неблагодарный. Я рисковала своей задницей, чтобы тебе дали место в команде. А ты даже не потрудился поблагодарить!

Каетано молча выключает воду, проходится полотенцем по волосам, обворачивается им и закрепляет на бедрах. Ему фиолетово, что я видела его всего.

– Видишь ли, я тебя об этом не просил, – роняет он, намереваясь просто пройти мимо. Но такое отношение мне не походит.

Я хватаю его за руку и толкаю к стене. Каетано удивленно поднимает брови.

– Я в шоке от твоей наглости, – выдыхает он.

– Благодари, или я закричу и скажу, что ты затащил меня сюда силой! – рычу я.

Он смотрит на меня сверху вниз, взгляд темнеет.

– В таком случае я создам настоящий повод для твоего крика, – говорит Каетано, и от глубины его голоса трепещет каждая клеточка моего тела. – Не в моих принципах быть терпилой.