Я человек советского модерна - стр. 3
За то, что никто не идёт на войну.
А звали (вы ж помните сказку?): «Белянки!»
«Нет, мы не пойдём, мы ж былые дворянки».
«А ну-ка, волною накатим, волнушки!»
«Нам некогда, мы же играем в игрушки».
«Тогда выходите за правду опёнки!»
«Нет, наши души для войн слишком тонки!»
«Маслята! Хватай пулемётные ленты!»
«Нет, мы – либералы и иноагенты!»
«А вы, сыроежки, лисички, обабки!»
«Да мы бы пошли, только если за бабки».
«Эй, рыжики, встаньте хоть вы под ружьё!»
«Не для того мы копили рыжьё!»
Вот были бы грузди, они бы сразились,
Да в этом году как-то не уродились…
Давно не случалось подобной подлянки…
Хохочут из ведьмина круга поганки,
И осмелевшие вмиг мухоморы
Знай, сеют вокруг ядовитые споры…
Изломанным лекалом
Изломанным лекалом
Расхристанной культуры
Всё сопрягаем с алым
Щербато-чёрно-бурый.
Нужны ещё века нам –
Такое наказанье! –
Чтоб пить одним стаканом
Бордо и мукузани*.
Какой бы не был стимул
Для общего здоровья,
Но ведь несовместимы
Бывают группы крови.
Ни хороши, ни плохи,
Ни правы и ни левы
Собачьи перебрёхи
И птичьи перепевы
На два потока праны
Один запорный вентиль.
Но разные поляны
На мёбиусной ленте,
Вот этим – только б «якать»,
Едины те до спазма.
Ведь крест по сути – якорь,
Звезда по сути – плазма.
Одним – мошны и чина,
Другим – вина и хлеба.
Что – якорем в пучину?
Или – звездою в небо?
*Бордо –красное вино, мукузани – «чёрное» вино
Аввакум
Кубок судьбы не лаком,
Но до конца испит.
Из полымя Аввакум
На весь Пустозёрск хрипит:
«Никонская зараза
Люту беду несёт.
Нельзя уступить ни аза,
А то потеряем всё!»
Милости не просила
Эта святая рать.
Хоть велика Россия,
А некуда отступать!
Жёстче царей указов
Дым городов и сёл:
«Нельзя уступить ни аза,
А то потеряем всё!»
В бедности иль в достатке,
В грохоте и в тиши
Проникновенно краткий
Помните, мальчиши,
И пуще храните глаза
Этот завет – спасёт!
«Нельзя уступит ни аза,
А то потеряем всё!»
Август
Сытый год. Пшеница скошена.
Спасы выстроились в ряд.
Отчего б не быть всему хорошему?
«Август» – мне с опаской говорят.
Чу!.. беда с бедой круто месятся.
Не любимцы на своём веку,
Чем мы провинились перед месяцем
С дырочкою «8» на боку?
Иль Пророк не правит колесницею,
Перебрав на дембельском пиру?
Иль своей железною десницею
Мстит нам за предательство Перун?
Или за РОАнское трёхцветие
Пепел класса мёртвого стучит
В сердце месяца последнелетнего,
Вот он и корёжится, кричит?
Иль природа, чуя угасание,
Видит сон в калиновой кровИ.
Ведь она – теснейшее касание
Двух богов – убийства и любви.
Или – кто-то вспомнил – не сегодня ли
Мы Фавор сменили на Форос?
На пренебрежение господнее -
Свет господний. И за это – спрос!?
Не балованы небесной манною.
Всё же, Август, хватит – в глаз и в кость!..
Только звёзды загадожеланные
Так и падают – всё вкривь и вкось.
Небо, небо русское – с прорехами.
Спасу нет от наваждений. Но
Есть медовый, яблочный, ореховый –
Целых три спасения в одном
Августе.
Дворовый футбол
Были наши стихи, как дворовый футбол,
Мы бежали не центром, а бровкой,
Потому что был край, и был тренер-нацбол,
И стихи были – мяч со шнуровкой.
Чтоб витать в облаках – мы не тратили слов,
Кеды были желанной обновкой.
По двору плыли тени от тех облаков.
И стихи были – мяч со шнуровкой.
Забывая читать, мы писали взахлёб
Повторяемой трёхходовкой:
Пас-пас-пас… в кровь у кипера лоб,
Потому что был мяч со шнуровкой.
Ниппель – славо-словесная гладь…