Вызволение сути - стр. 77
До тех пор я знал только о плиточном шоколаде, поэтому, когда я увидел ярко жёлтую палку, с красными буквами да ещё треугольную в сечении, я подумал, что это – волшебная палочка для преодоления всех эмиграционных препятствий. Каково же было моё удивление, когда, вскрыв обёртку, я увидел треугольные шоколадные “гребешки”. Так шоколад Toblerone стал для меня символом Западной оригинальности и сладости.
Когда мы приземлились в Вене, нас (меня, мою сестру и других эмигрантов, летевших в самолёте) поджидали представители еврейской организации Joint. Они посадили нас в специальный автобус и повезли в гостиницу (см. Конфуз переходного процесса в книге Максимализмы>16)
В Вене проходило оформление бумаг для переезда в Италию, а затем – в США. Узнав о моей болезни, представитель Joint сразу послал меня к врачу, который сделал осмотр и дал мне антибиотик, что вылечил меня от воспаления уха и от перекинувшегося воспаления на колено, которое болело и не позволяло бегать по Вене, а лишь ковылять. Боль прошла на следующее утро.
Через несколько дней венские евреи посадили нас на поезд, который, колеся через живописные и на диво чистые пейзажи, привёз нас в Рим, где нас опять-таки встречали представители Еврейской организации. Нас поселили в недорогом пансионе рядом с вокзалом Termini, дали деньги на месяц и разъяснили, что мы должны снять место для жилья. Этих денег должно было хватить на аренду квартиры, еду и мелкие экономные расходы.
Обученные сообщениями уехавших до нас знакомых, мы знали, что в самом Риме квартиры дорогие, и что надо искать их в маленьких городках под Римом, где они значительно дешевле. Самым популярным был курортный приморский городок Ostia в получасе езды от Рима на электричке. Там мы и поселились с сестрой и пожилой парой, знакомых ещё с Ленинграда. Сестре было 20 лет, а мне – 29.
Чтобы заиметь побольше денег, я устроился работать рассыльным в римский HIAS, и каждый день ездил на поезде в вечный город. Мне давали какие-то бумаги в конвертах, и я должен был развезти или разнести их по указанным адресам. Помню, одним из адресов оказалось римское отделение Аэрофлота. Я не мог избавиться от страха, что меня там могут схватить и отправить обратно в Советский Союз. Но я пересилил свой страх, вошёл в двери ада и молча передал пакет указанному на конверте человеку – я не хотел произносить ни слова, чтобы не узнали, что я – из России. Но на меня, посыльного, не обратили никакого внимания, и я выскочил из этого советского метастаза со вздохом облегчения в сказочное итальянство.
Однажды, моя сестра шла по приталенной римской улочке, и воры, усердно работающие на маленьких мотоциклах, проезжая мимо неё, сорвали с плеча сумочку и укатили на большой скорости. В сумочке была отъездная виза – наш единственный документ, удостоверяющий личность с проштампованными визами. Но ХИАС и здесь нам помог, быстро выправив нужную замену этого документа.
В Италии я заболел гриппом, с высокой температурой. Из ХИАСа прислали врача к нам на квартиру в Остию. Он приписал мне антибиотик, который как и многие лекарства в Италии, изготавливался в виде анальных свечек. Так еврейская община меня опять вылечила. Пусть через жопу, но без всякого ущерба для качества.
Через три месяца пребывания в Риме все документы были, наконец, оформлены, и ХИАС купил нам билеты на самолёт в Нью-Йорк. В нью-йоркском аэропорту нас поджидали местные хиасовцы, они на сверкающем огромном автобусе повезли нас в гостиницу, а на следующее утро привезли к самолёту, летевшему в Миннеаполис. (Многие мои первые впечатления и первый опыт жизни в Америке описаны в разделе