Выборгская светотень - стр. 25
– Так, – Наум закурил вторую сигарету. – Кто-то очень не хочет, чтобы мы слишком глубоко копали в этом деле. Значит есть, что скрывать. А мне следователь круглые глаза делал и кулаком себя в грудь бил, что тут и расследовать-то нечего: один привез вирус из Москвы и нарушил самоизоляцию, другая от него заразу подцепила и на работу притащила… Еще и советовал мне: я, мол, могу помочь Олесе только одним способом: убедить ее на суде покаяться, суд учтет это как смягчающее, все же меньше присудят. Вот интересно: он и впрямь такой тупица, или с кем-то в доле? Ладно, выясним, – зловеще пообещал Гершвин, – я такие игры не люблю. И когда из меня осла пытаются сделать – тоже!
– Куда ты сейчас?
– В колледж, попробую разыскать эту королеву Марго, блин, – Наум поправил воротник летней льняной рубашки. – А ты?
– В пирожковую и в больницу, где лежал Константин. Скажи, а мне разрешат встречу с Олесей?
– Не знаю. Сейчас только первый этап снятия ограничений, процесс не быстрый. Я выясню.
***
По укоренившейся петербургской привычке к большим расстояниям Вероника шла быстрым спортивным шагом. Степенно фланирующие по набережной туристы и местные жители поглядывали на нее с интересом и удивлением: куда она так торопится?
Но в Выборге больших расстояний нет, и уже через десять минут Вероника подошла к дверям пирожковой на Вокзальной улице.
Маленький зальчик кафе ей сразу понравился. Там действительно постарались создать атмосферу домашнего уюта. Скатерти в веселую пеструю клетку, тюлевые занавески, цветы в горшках на подоконнике, стулья с изогнутыми спинками. И пахло совсем как в детстве – свежими пирогами, яблоками, корицей. Вот только столики тосковали, сдвинутые к стене, а стулья воздевали ножки к потолку.
"Похудеешь тут, как же", – подумала Орлова, заказывая сладкий пирожок и кофе. Но ей нужно было разговориться с буфетчицей, а Орлова на своем опыте знала, что с покупателями продавцы охотнее общаются. Да и ароматы стояли такие аппетитные, что устоять было невозможно.
Буфетчица из местных хорошо знала постоянных посетителей. Кафе находилось на отшибе от туристических троп, и ходили сюда в основном местные жители. Выборг – не Питер, где порой даже соседи по лестничной площадке друг друга в лицо не знают. И женщина сразу вспомнила симпатичного молодого человека из дома напротив, заходившего к ней за расстегаями и кулебяками с капустой…
***
– А потом его "скорая" увезла, я в окно видела, вот ужас-то. На всякий случай со сменщицей все помыли, продезинфицировали, сами проверились; Бог миловал, здоровы. Ох, жалко парня, такой приветливый был, вежливый, врач, приехал от этого вируса лечить, и сам не уберегся.
По словам буфетчицы, Константин до самой госпитализации выглядел здоровым, чувствовал себя прекрасно, поэтому ее и потрясло то, что его подкосило так быстро и тяжело. "Ох, вирус этот, как кистенем бьет", – вздыхала женщина.
"Наум был прав, – Вероника не спеша шла по Вокзальной улице к центру, – уж очень резко Нестеров заболел… Разве так бывает?"
***
Вход в больницу был ограничен, но не было преград, способных надолго остановить Веронику. У журналистки были знакомые во всех нужных сферах. И, прочитав категорический запрет на посещения корпуса, где лечили больных новым коронавирусом, Ника села на скамейку, вытянув отяжелевшие после долгой ходьбы ноги и достала телефон…