Второй шанс - стр. 8
– Милости просим, господа, – предложил нам он. – Вам помочь?
– Что это за новости? – обернулся я к Грешнику. – Сразу в гроб? Может, поговорим, для начала?
– Это не гроб, – возмутился рыжий. – Это медицинская капсула.
– Зачем?
– Для проведения всего комплекса мероприятий.
– Каких ещё мероприятий? – возмутился Верёва.
– Для начала, необходимо определить степень повреждения организма.
– Что тут определять? – изумился я. – И так видно, что ног не хватает.
– Визуально – да. Но все, кто прибывает из вашего мира, страдают сильнейшими расстройствами в работе жизненно важных органов. Тяжелейшая интоксикация – в первую очередь. Потом – устанавливаем степень поражения организма и определяем схему лечения. Ну и, само лечение, естественно.
– Короче, будешь, как новенький, – ободряюще подмигнул мне Грешник. – Полезай в капсулу.
– Э-э, нет! – я протестующе выставил перед собой руки. – Пока мне не объяснят, где мы находимся, как сюда попали за такой короткий сорок, и для чего мы тут, никаких медицинских модулей! Я правильно говорю, Верёва?
– Точно так, – кивнул головой мой товарищ.
– Поверь, Стаф, лучше я всё объясню тебе после медицинских процедур.
– Почему? – что-то, всё происходящее стало меня напрягать. – Я, конечно, даже на джихад-мобиль был согласен, но не лабораторной, же, мышью!
– Потому что, когда ты оценишь результаты местной медицины, разговор получится более предметным. Ну, не капризничай, полезай.
– Пытать не будете? – скорее для проформы поинтересовался я.
– Не будут, – заверил меня Грешник.
Толпящиеся вокруг меня люди в комбинезонах шустро меня раздели, быстро осмотрели культи ног, одобрительно кивнули, разом навалились и, коротко хекнув, подняли с кресла и уложили на узкое длинное ложе. Краем глаза я успел заметить, как голый Верёва неуклюже забирается в соседнюю капсулу. Крышка медленно и неотвратимо, словно надгробная плита, задвинулась, отрезая меня от остального мира. Ощущения, скажу, неприятные. Где-то сбоку что-то зажурчало, и я почувствовал, что в капсулу стала поступать вода.
– Эй! – забился я в панике. – Вы, что, меня утопить захотели? Мы так не договаривались!
Внезапно, накатила слабость, в глазах всё поплыло, и я провалился в непроглядную темноту.
Сознание вернулось резко, рывком, словно я и не отключался. Даже, в ушах ещё стояло журчание наполняющей капсулу воды. Задержав дыхание, я попытался вскочить, ударился головой о крышку и опять упал на своё ложе. Боль в ушибленной макушке отрезвила, и я, уже спокойнее, осмотрелся. Воды не было. В капсуле, вообще, было сухо, и, только, в воздухе витал, какой-то странный, еле уловимый, химический запах. Где-то снаружи, приглушённые стенкой капсулы, послышались голоса, и крышка поднялась, впуская внутрь приглушённый мягкий свет. Потом, наверху показалась голова Грешника.
– Ну, чего разлёгся? – хмыкнул он. – Вылезай.
Да, пора бы уже, пока, опять, топить не стали, как котёнка. Я опёрся о края капсулы и, перемахнув через бортик, приземлился на ноги. Получилось неплохо. Я, даже, немного погордился. Столько лет прошло, а форму не растерял, несмотря на крайне нездоровый образ жизни. Стоп! На ноги? У меня же не было ног! Не веря себе, я посмотрел вниз и увидел вместо своих безобразных культей хорошие такие конечности. Спортивные, с накачанными икрами. Даже, ноготки пострижены. Осталось педикюр навести. Опять мне в голову всякая ерунда лезет! Но, это невозможно! Выходит, меня, всё-таки, утопили, и всё это плод моего умирающего разума. Говорят, такое бывает, когда мозг умирает от кислородного голодания и выдаёт всякие предсмертные картинки.