Второе воскресение - стр. 3

Почему ему пришла мысль, что задержанный является преступником? Очень просто. Как только они вошли в комнату милиции, сержант увидел при ярком освещении лампы, что перед ним стреляный воробей. Самым форменным образом. У задержанного были прострелены обе руки. Шрамы от ран могли свидетельствовать о многом. Позднее он заметил, что и ноги хранили следы таких же отметин.

Все это выглядело до странности необычным и не предвещало быстрого расследования. Макаров считался человеком серьезным, брался за все основательно и доводил все дела до самого, что ни на есть, конца. И сейчас он собрался вывести этого субчика на чистую воду.

– Кто вы? И куда направляетесь?

Незнакомец кротко молчал, не возражал против задержания, не протестовал против прокурорского тона Макарова, а только вопросительно смотрел на него.

"Вот уже и началось, – подумал Макаров, – прикидывается, что не понимает."

Он повторил вопрос, стараясь тщательно артикулировать губами:

– Вы понимаете, о чем я спрашиваю? Итак, кто вы? Откуда? Куда направляетесь?

Незнакомец продолжал молчать. Его взгляд смущал милиционера. Так смотрят только новорожденные дети. По этим глазам невозможно определить, что человек кого-либо обокрал или зарезал. Ох, уж этот невинный взгляд, где так явственно выражена любовь к ближнему! Такой взгляд говорит сам за себя: "Неужели вы не видите, что я не могу обмануть?" Но преступники тем и сильны, что способны камуфлировать свой вид. Этот взгляд только еще больше насторожил Макарова. Наконец, незнакомец произнес:

– Ты говоришь.

Макаров не совсем понял эту фразу, но переспрашивать не стал. Он официальным тоном приказал:

– Гражданин, предъявите документы.

И в тот же миг подумал: "Сейчас у него их не окажется".

Гражданин пожал плечами и произнес:

– Документов нет. Зачем свободному человеку документы?

– Так-так, – барабанил пальцами по столу сержант, восхищаясь своей интуицией.

– Значит, говорите, документов нет.

– Нет, – подтвердил гражданин.

– Тогда придется задержать вас до выяснения вашей личности.

– Вы хотите задержать меня, свободного человека? – удивился незнакомец.

– А что прикажете делать? Еще нужно доказать, что вы свободный человек, а не сбежавший из-под стражи каторжник.

Макаров, взяв ручку и чистый лист бумаги, приступил к допросу:

– Ваше имя?

– Иисус.

Макаров, принявшийся было писать, тут же остановился.

– Иисус? А отчество? – спросил он подозрительно.

– Сын Божий, – спокойно молвил незнакомец.

Только сейчас Макаров понял, что задержанный издевается над ним. Макаров считался сдержанным работником, никому еще не удавалось вывести его из себя. Он спокойно положил ручку на чистый лист бумаги и пристально посмотрел на "сына божьего". Макаров знал силу своего взгляда, который не раз пробовал на бродягах, жуликах и пьяницах. Его тяжёлого взгляда никто не выносил больше одной минуты.

Но сейчас Макаров почувствовал, что взгляд не проникает в сознание задержанного, а как бы отталкивается противоположной силой взгляда, как магнит отталкивается от магнита, приближенный к его одноименному полюсу. Взгляд задержанного светился ясным, чистым светом, как светится кристальная слеза ребенка. Макаров отвел глаза. Такое с ним случилось впервые в жизни.

– Так значит, вы Иисус, сын божий, – произнес он. – Но почему вы не хотите назвать свое настоящее имя?