Всего одна ночь со Зверем - стр. 4

Словно кто-то чужой управляет мной в эту минуту.

И вот уже моя рука тянется вверх к мощному плечу склонившегося надо мной зверя. Пальцы осторожно прикасаются к чёрной блестящей шерсти и сжимаются, утопая в мягком тепле.

- Если хочешь, чтобы я не боялась, не рычи на меня больше, – прошу его, проводя пальцами по шерсти.

Чудовище, кажется, слегка обалдевает от того, что я, пару секунд назад дрожавшая, уже выдвигаю ему условия.

Он выдыхает мне в лицо белёсое облачко пара, прикрывает на миг глаза, а затем вновь открывает их и убирает руку от моей щеки.

И снова, будто повинуясь немому приказу, я разжимаю пальцы, в последний раз скользя ладонью по шелковистой шерсти.

- Я не рычал, – качает он головой. – Всего лишь просил не прикасаться к гребню.

Опомнившись, я одёргиваю руку и прижимаю к своей груди, а пальцы всё ещё чувствуют тепло чужого тела.

- Я не причиню тебе вреда, моя маленькая нари, – тихо повторяет зверь, глядя на меня в упор. – Мы не трогаем детей. Их жизнь для йотов священна.

Возможно, чудовище обладает способностью не только внушать страх, мысли и эмоции, но ещё может и лишать их?

Иначе как объяснить моё странное состояние? Почему я не кричу, не зову на помощь и не пытаюсь сбежать?

Почему достаточно одной его просьбы, и вот я уже спокойно стою перед ним, смотрю в синие глаза и разговариваю, как будто он вовсе не зверь из оживших вдруг страшных сказок? Как будто он такой же человек, как я или мои родители.

- Я не ребёнок! – отвечаю ему, скрипнув стиснутыми зубами. Не страх, но обида затапливает сознание до самого края. Почему все мужчины считают меня маленькой девочкой? Даже отец до сих пор называет малышкой. – Мне уже пятнадцать. Мама сказала, что я стала женщиной, когда у меня пошли первые месячные.

Я сначала сходу выпаливаю это признание, и только потом понимаю, с кем и о чём говорю.

Краска стыда заливает лицо, и даже уши начинают нестерпимо гореть и покалывать.

Зверь издаёт гортанное урчание, вырывающееся из груди короткими волнами. Складывается впечатление, что он смеётся надо мной.

- Это очень хорошо, моя маленькая нари. – Монстр снова произносит это странное, непонятное и чужое слово.

- Нари… – словно находясь под гипнозом, шёпотом повторяю я следом за чудовищем. Не знаю, что это означает, но мне нравится, как звучит неизвестное слово, перекатываясь на языке.

Зверь кивает, и пряди чёрных густых волос падают ему на лоб, закрывая глаза. Он рычит недовольно и взмахом головы откидывает их, отвлекаясь на какую-то пару секунд.

Возможно, сама судьба даёт мне шанс на спасение. Возможно, сейчас самое подходящее время попытаться сбежать, пользуясь коротким замешательством чудовища.     

- Меня зовут Елена, – представляюсь я вместо того, чтобы использовать выпавшую возможность спастись бегством.

Наверное, зря. Вряд ли родители одобрили бы подобное знакомство.

- Хелена… – Шанс упущен. И теперь внимание зверя всецело приковано лишь ко мне. Он снова и снова повторяет моё имя, слегка искажая его на иностранный манер. Но я не возражаю. – Хелена… Маленькая нари Хелена.

Жду, когда он вдоволь наиграется моим именем и назовёт своё. Если конечно, у таких странных существ бывают имена.

Однако чудовище молчит.

И тогда я решаюсь на вопрос, что так и не даёт мне покоя.

- Почему ты называешь меня нари? Это что-то значит?