Всё тепло мира - стр. 17

Сил придумать ответную гадость не хватило, и я проигнорировала вопрос. Вот ведь лаев гад, заботливый какой! Да если б не он, я бы уже давно дома в уютной постели лежала. У камина!

Он схватил меня за плечи и дёрнул вверх, вынудив встать на ноги. Моя кожа под его пальцами горела даже через ткань.

— Больно. Отпусти.

— Как тебя здесь согреть?

Хороший вопрос. Можно я подумаю над ним чуть позже? Мне только нужно закрыть глаза и немного отдохнуть. Стоило бы выжать одежду, но, пожалуй, это тоже подождёт.

Мысли были сонными, вялыми и тягучими. Их окончания ускользали и рассеивались, не давая себя поймать.

— Надо. Домой. Дойти.

— Как туда попасть? Ну, говори!

Он дёрнул меня за руку, я с трудом подняла на него глаза.

— К Храму. На. Этой. П-проклятой. Реке.

— Куда?

Я не рассмотрела, но даже по звуку прекрасно представила, как вытянулось его лицо.

— Т-туда.

Зубы стучали, никак не получалось остановить живущую своей жизнью нижнюю челюсть. Я махнула рукой, показывая направление. Или думала, что махнула. Он тащил меня, обхватив за талию, а я послушно переставляла ноги. Было приятно прислоняться к его горячему боку. Сквозь тяжелеющие веки я то и дело поглядывала на своего спасителя. Он казался мне красивым, как лаев ангел. Чтобы очутиться у такого в объятиях, не жалко было и немножко пострадать.

Твою ж монетку, да какой он вообще спаситель?!

В голову продолжал лезть всякий бред. Наверное, я просто помутилась рассудком от шока, упав в ледяную воду. Казалось, что мы успели пройти половину известного мира, пока, наконец, впереди не появились знакомые раскидистые ветви Лаи, усыпанные розовыми цветами.

— Куда дальше? — потрясли меня за плечи горячие руки.

«Да куда хочешь», — мысленно решила я и отключилась.

8. Глава 7. Кир

Я продвигался по тёмной стороне улицы, перекинув мокрое тело через плечо, удерживал его обеими руками и тяжело дышал. Моя жертва — или спасительница, одна Лая теперь разберёт, — несмотря на щуплый вид, весила раза в два больше того огромного спиленного бревна, которое мне пришлось взвалить на себя, чтобы проникнуть в город, притворяясь туповатым работником на заготовках. По крайней мере, сейчас мне так казалось. Воздух после купания показался обжигающе горячим как снаружи, так и внутри, словно мне приходилось дышать над кипящей водой.

Девчонка больше не бредила, да и вообще, похоже, не собиралась снова приходить в сознание, тем не менее бессмысленный набор слов, который она выдала на вопрос о том, куда её отнести, оказался не таким уж… бессмысленным. Я очень сомневался, что в Храм она собралась, чтобы отдать Лае душу. Во время инструктажа его упоминали несколько раз, но я не слишком вслушивался, отвлекал суетливый Алик, а от монотонного брюзжащего голоса пухлого чиновника дико хотелось спать. Я сжимал кулаки, стараясь побольнее впиться ногтями в ладони, и надеялся, что хотя бы физическая боль заставит тело реагировать, а глаза — держаться открытыми.

Так или иначе, теперь, после длинного и странного дня, я приходил к неутешительному выводу, что не запомнил из инструктажа почти ничего стоящего. Храм-на-реке давно вызывал в бюро ищеек подозрения. Обоснованные или не очень, они возникали снова и снова. Неприкосновенный статус Храма запрещал не только проводить там задержания, но и вообще кого-то в чём-то обвинять. Перемещаться внутри него могли свободно все люди, независимо от того, к верхнему или нижнему городу принадлежал конкретный край комнаты или метр пола. Этот закон лишал любое ожидание рядом с Храмом-на-реке смысла — слишком хорошая видимость из высоких резных окон. Не выйдет никто, если заметит, что двери охраняют, и всё тут. А устраивать засаду там было негде. Река, набережная, а за ней куча узких улочек и закутков, никогда не угадаешь, в какую свернёт, а скрыться там для знакомого с городом человека труда не составляло. Если уж местные бывалые ищейки считали это пропащим делом, то я и вовсе не стал вслушиваться слишком сильно. Всегда знал, что мне придётся ставить на нечто новое и неопробованное, если хочу закончить своё дело быстро. И вот теперь у меня на плече висело тяжёлое и мокрое быстрое дело, а я понятия не имел, куда же его запихнуть.