Все люди как люди. Завещание старого китайца - стр. 15
Проснулась от того, что меня трясли за плечи.
-Ваше сиятельство! Да очнитесь вы, Акулина Савельевна! Вы всех туземцев перепугали...Нас сейчас за злых духов примут, просыпайтесь.
-Хватит меня трясти, не видишь - проснулась уже! - рявкнула я на Терентьева. - Что случилось?
-Дак чего...того, - моряк смотрел на меня с ужасом, - выли вы жутко, прямо как волк! Протяжно так, я аж сам напугался, подумал, а вдруг перекинетесь в зверя?
-Ты дурак?
-Никак нет! - отчитался Терентьев. - Но туземцы вокруг дома собрались, и на лицах у них улыбок нет.
-Сон плохой приснился, - нахмурилась я, осложнений с гавайцами не хотелось. А то и, правда, примут за злого духа и отправят на костер для очищения территории.
Я ведь и о местной религии ничего не знала, кого они тут почитают, какие жертвы приносят, кто знает. Одно успела понять - христианство до этой общины еще не добралось.
Занавеска заколебалась и в комнату вошла пышнотелая женщина, поклонилась и поставила на пол поднос с фруктами и кружками. Потом жестами показала, что нас ждут снаружи.
-Пойдем, Дормидонт, раз приглашают.
-Опасаюсь я, Акулина Савельевна, - моряк поежился, - кто их разберет, что они там задумали. Вот я слышал, что они врагов в жертву своим идолам приносят, а ну как сейчас такое удумают?
Что мне было ответить? Вполне могло и такое быть.
-Будем надеяться, что нас пронесет, - ответила я.
Терентьев как-то странно на меня посмотрел.
-Да зачем же нам сейчас еще и слабина? Я и так до ветру хочу, а вы тут еще и на медвежью болезнь надеетесь, - с обидой выдал матрос.
-Да ну тебя, Дормидонт, - до меня дошло, что имел ввиду парень. - Я не в смысле поноса, а в том смысле, что нам не придется видеть человеческие жертвоприношения. Потому что, в противном случае, придется вмешаться в процесс.
-Вы меня простите, Акулина Савельевна, но вы такие вещи говорите, которые благородным вроде как и не положено, да и ругаетесь иногда, похлеще нашего боцмана.
-Ну, дорогой мой, я ведь дочь конюха, так что мне можно, - усмехнулась и поднявшись, вышла из комнаты.
А неплохо было бы узнать, где у них тут туалет. Женщина, которая принесла фрукты, ждала нас возле комнаты. Я улыбнулась и тихонько прошептала.
-Пс-пс-пс..
Гаитянка кивнула и показала на берег.
"Понятно, - захихикала ехидна, - цивилизация пока далеко".
А возле хижины вождя и, правда, уже собралось все население поселка. Женщины и мужчины украсили себя цветами, бусами, яркими тканями. Гавайцы были смуглыми, примерно как наши, переборщившие с загаром, любители солярия. Волосы у женщин были длинными, слегка волнистыми и абсолютно черными, такими же черными были и глаза. Мужчины, в основном были лысыми, или с пучком на макушке. На теле всех мужчин были различные татуировки, но лица оставались чистыми. Многие женщины тоже имели на руках и ногах татуировки.
Вскоре на веранду вышел вождь.
-Алии нуи! Алии нуи! - радостно приветствовали гавайцы Калей-опу-у-у-пу, который появился в окружении четырех женщин, богато украшенный бусами, в ярко красном плаще.
Из пальмового леса показалась красочная процессия - впереди в невообразимой, цветной маске двигался, по всей видимости, местный шаман-жрец-колдун, короче - служитель культа. Он двигался то плавно, то начинал подпрыгивать и топтаться на одном месте.
-Ку! Ку! Ку! - заголосили гавайцы и потянулись за жрецом на поляну перед хижиной на берегу. Вождь шел в середине и все благоговейно отступали, давая ему дорогу. Мы с Терентьевым тоже двинулись вместе со всеми. Я прикинула, что всего в поселке было около ста человек, причем женщин было явно больше. Детишки разных возрастов вели себя на удивление тихо и спокойно. На берегу был сложен костер и возле хижины я заметила пожилых мужчин и женщин, которые выносили из хижины угощения и ставили на циновки, расстеленные недалеко от костра.