Всё ещё будет - стр. 18

Однажды Сергей пришёл домой, а её вещи исчезли. Шкаф был пуст. Позже стало известно, что она уехала с тем самым офицером в другую часть. Странно, но это стало облегчением?! Через полгода пришло письмо с просьбой о разводе. Он даже не колебался, отправил телеграмму с согласием в тот же день.

Сергею понадобилось время, чтобы восстановиться. Он не страдал по ней, чувства давно выгорели. Но взгляды окружающих, сочувствие и сплетни очень давили. Он замкнулся. Даже родным почти ничего не рассказывал. Только спустя пять лет Людмила узнала правду, и то, потому что отчим втайне помог Сергею перевестись в другую часть.

Там началась новая жизнь: новая часть, новые коллеги, уважение за добросовестную работу. Он быстро завоевал авторитет. Но сердце оставалось закрытым. Женщины словно исчезли из его мира. Или он сам вычеркнул их?

И вот он вернулся, он здесь, рядом.

– Как же я хочу, чтобы Серёжка, наконец, нашёл не просто покой, а настоящее счастье! Чтобы перестал быть один, – с нежностью подумала Людмила. – Ведь он этого достоин, как никто другой!

В один из вечеров Сергей вернулся домой усталый, но с довольным видом. Он двигался чуть медленнее обычного, плечи опустились, но в глазах читалось удовлетворение. День прошёл насыщенно, плодотворно. За ужином он молча смотрел на сестру. Его внимательный взгляд не ускользал оттого, что с ней творится что-то неладное? В ней что-то изменилось едва уловимое, но ощутимое.

– Люда, мне кажется, ты очень печальна в последние дни? – тихо сказал Сергей и поставил чашку. – Гораздо больше, чем раньше. Ты держалась, но сейчас будто что-то давит на тебя сильнее, чем просто горе?

Людмила подняла на брата глаза, не ожидая, что он заметит. Обычно она старалась не выносить боль наружу, скрывать тревогу за повседневными заботами. Но он увидел, потому что был близок, потому что чувствовал.

– Я сама не понимаю, что происходит, – ответила она глухо, – наверное, накопилось? Сорок дней прошли, а стало только хуже. Вроде бы формально траур завершён, но внутри, как будто только сильнее боль при воспоминаниях. Постепенно приходит страшное понимание, что это реальность, и она необратима.

– Понимаю тебя. Первые дни прошли в неверии случившегося, но осознание приходит со временем, – кивнул Сергей, аккуратно коснувшись её руки, – и боль становится острее, потому что надежда, даже бессознательная, окончательно исчезает. Это нормально, хоть и очень тяжело. И это придётся пережить и переболеть!

Некоторое время они сидели молча. Часы на стене тикали особенно громко, и от этого тишина казалась ещё плотнее.

– Завтра, если не против, поедем в страховую, – Сергей мягко сменил тему. – Надо оформить документы по выплате за машину.

– Но ведь мне уже отказали?! Сказали, что авария произошла по вине Вити, – возразила Людмила, нахмурившись. – Я помню этот разговор. Там, всё было холодно и однозначно.

– Мы с ребятами всё проверили, – твёрдо сказал брат. – Водитель той машины был пьян. Он выехал на встречку. А тебе отказали «на дурака», решили, что не станешь разбираться.

– Когда ты успел? – удивилась Людмила.

– Эта работа нескольких звонков! Если будут продолжать бодаться, то мы докажем. Кстати, есть основания требовать компенсацию!

Людмила вздохнула. Мысли о бумажной волоките, звонках, кабинках с табличками и очередях, вызывали апатию. Сил на это не было. Но она понимала: деньги нужны. И отказ не должен остаться без ответа.