Все делают это - стр. 31
Но это все для мамы не в счет. Потому что у Мариночки нет домработницы, но при этом у нее всегда чисто, а у нас даже с домработницей после моего появления в любой части дома сеялся хаос.
Это и стало одной из причин, почему я покинула наш уютный загородный дом и переехала жить в удушливый центр города.
– Ой, а вы начальник Сонечки? – мама наконец-то заканчивает истерику и замечает Дениса. – А я Любовь Андреевна. Очень приятно с вами познакомиться.
Створки лифта открываются, и мы заходим внутрь.
– И мне очень приятно. Сразу видно, в кого ваша дочь такая красавица, – улыбается он, словно чеширский кот.
Несколько раз нервно жму кнопку лифта с единичкой, молясь, чтобы лифт поскорее закрылся и домчался вниз. Потому что я знаю, что последует дальше в этом разговоре.
– Ой, а я смотрю, вы не женаты. Сонечка тоже пока что одна. Вы присмотритесь, Денис, присмотритесь, она у нас такая хорошая девочка.
Это вообще нормально – говорить обо мне в моем же присутствии?
– Она у меня такая хозяйственная девочка.
– Мам, – не выдерживаю я.
– Полностью согласен с вами, Любовь Андреевна, – говорит он насмешливо, поглядывая на меня, – зашел к Сонечке в гости сегодня и с порога понял, что она у вас очень-очень хозяйственная девочка.
Смотрим в глаза друг другу и не можем оторвать взгляд.
В глазах Дениса пляшут смешинки, в моих – адский огонь.
Мама, понятное дело, шутку Дениса не поняла, поэтому и дальше стала нахваливать меня, не покидая надежды все-таки поскорее выдать замуж и нянчить внуков.
Когда лифт доезжает до первого этажа, я уже вся пунцовая от стыда – маму уже остановит разве что бульдозер. Она так расхваливала меня, что на минуту я даже усомнилась, обо мне ли речь. Показалось, что у них с отцом есть еще одна дочь, которую все эти годы скрывали от меня, чтобы она не заразилась моей дикостью.
Должна отдать должное Денису: он стоически выдержал пламенную речь маман. Кстати, забыла упомянуть, до того как папа развернулся в бизнесе и мама стала домохозяйкой, она держала лоток на рынке, поэтому она может всучить покупателю даже просроченную селедку, не то что непутевую дочь.
– Ладно, мам, мы спешим. Передавай папе привет, я на выходных к вам заеду. – Целую ее на прощание и, не давая опомниться, тяну Дениса за руку подальше от места, где припаркована ее машина.
– Я оставил машину в другой стороне.
– Сделаем кружочек, ничего страшного. Говорят, ходьба полезна для здоровья, – ворчу, сжимая севший телефон.
– У тебя милая мама.
– Спасибо, – все еще строю из себя обиженную.
Мы забираемся в машину, и мой взгляд натыкается на спасительный предмет – зарядка для телефона.
Признаться честно, с тех пор как я проснулась в прихожей на полу, прошло больше часа, и все это время без телефона показалось мне целой вечностью. Я как будто была отрезана от всего мира. Это и есть самая настоящая зависимость. Зависимость, которую все мы отрицаем.
Я подключаю телефон к зарядке, фиксирую его в автодержателе и начинаю щелкать радиоволны в поисках какой-то нормальной, на мой взгляд, песни.
Денис молча ведет машину, поглядывая на меня время от времени, из динамиков играет Kamazz – Падший ангел, и все кажется таким идеальным и правильным... ровно до того момента, когда оживает мой телефон, а с заставки на нас смотрит член Дениса. И я клянусь всеми богами, что не помню того момента, когда сделала его фотку фоном экрана.