Все делают это - стр. 30
Его рука опускается ниже, поддевает резинку трусиков, и мне в эту минуту понадобилась вся моя хваленная сила воли, чтобы оттолкнуть этого несносного, но, кажется, такого желанного мужчину и не сорваться, позволив довести начатое на его рабочем столе до конца. Меня пугает то, как мое тело реагирует на него.
Это неправильно.
Это совсем не то, что я должна чувствовать.
– Если не хочешь познакомиться с моей мамой, а потом и с папой, нам лучше поскорее убраться из квартиры, – говорю дрожащим от возбуждения голосом и, не глядя на Дениса, начинаю одеваться, совсем не стесняясь его, но чувствуя на своем теле его горячий взгляд.
***
Я быстро привожу себя в порядок, хватаю разряженный телефон и всем своим видом показываю Денису, что ему стоит поднять свою задницу и направиться к выходу.
Он лениво встает с кровати, еще раз медленно обводит взглядом комнату и, тяжело вздохнув, идет за мной.
– Бедный твой муж.
– Мой муж будет самым счастливым на планете, – бубню, надевая балетки.
– Ну да, девушка, от которой разит алкоголем так, будто она работает технологом на ликеро-водочном заводе, определенно станет лучшей женой в мире. Нюхнул, закусил – и жизнь удалась, – издеваясь надо мной, говорит он.
Я молчу. Сдерживаюсь из последних сил, чтобы не нагрубить и не сказать, куда ему стоить засунуть свои шуточки, но меня сдерживает тот факт, что еще полчаса назад он был не в духе, а видеть его в таком состоянии снова не хочется. Уж лучше пусть себе издевается на здоровье.
Резко дергаю ручку входной двери и от неожиданности застываю. Хотя почему от неожиданности-то? Я ведь знала, что моя мама уже где-то на подходе, вот только надеялась, что не настолько близко к квартире.
– Боже, Сонечка, – бросается ко мне на шею с объятиями, в глазах слезы, и да, я чувствую себя виноватой. Даже больше, чем в тот момент, когда узнала, что Денис не шутит и сейчас действительно далеко за семь утра. – Соня, доченька, что случилось? Я, пока ехала, такого себе накрутила. Телефон не отвечает, с работы звонили и сказали, что ты не появлялась с самого утра.
Ну вот, сцена из индийского сериала – воссоединение матери с дочерью, которую все считали погибшей.
– Мама, все нормально, телефон просто разбился, и с машиной проблемы были, пришлось в сервис завезти, вот меня и потеряли, – вру на ходу и пытаюсь не дать ей протиснуться мимо меня в квартиру. Нужно срочно удалить ненужного свидетеля с места преступления. – Мам, мы с Денисом Викторовичем опаздываем на важную встречу, так что не приглашаю к себе, – после этих слов слышу, как Денис хмыкнул позади меня. Ну да, мне самой было бы смешно, если бы не страх перед тем, что моя мама месяц будет причитать, что воспитала никудышную дочь.
«Вот Мариночка, – скажет она, – такая молодец. И с Женечкой вместе бизнес открыли, и хозяюшка какая. Чисто у нее всегда, убрано, торты какие выпекает и маме по дому успевает помогать. И университет с красным дипломом окончила. А ты у меня вот вроде бы взрослая, а даже чашку помыть за собой не можешь».
Но разве по чистой чашке судят о человеке?
Я, между прочим, почти все время над книгами корпела. И в школе, и в университете. Ходила на дополнительные занятия. Учила несколько языков. Ездила на стажировку в Германию и Испанию. Написала несколько статей, которые опубликовали в иностранных экономических изданиях. Занималась волонтерством, участвовала во всяких научных конференциях, еще и успевала по клубам бегать.