Всё, что я о ней помню - стр. 9

– Это ты отправила мне то письмо?

– О чем ты говоришь?

– О мертвых мотыльках в конвертах для писем!!! Если ты что-то раскопала – ты могла просто сказать мне. А не разводить здесь этот Сайлент Хилл!

– Что? – Вероника поморщилась, и на какую-то долю секунды злость в ее взгляде сменилась растерянностью. – Я ничего тебе не посылала. Откуда у тебя это?

– Я думал, ты мне объяснишь…

Последние слова я сказал уже совсем тихо. Вероника не знала ничего. И понимание этого вдруг снова вернуло меня в реальность. Я обвел взглядом кабинет для переговоров: белый свет проектора бил мне прямо в лицо из противоположного конца комнаты. Я видел пылинки, кружащиеся в ровном облаке света. Разноцветные столбики каких-то диаграмм, что теперь транслировались прямо у меня на рубашке. А в нескольких метрах перед собой – силуэты шести или семь мужчин, которые в этот момент смотрели прямо на нас с Вероникой.

– Я думаю, это тебе придется объясняться после этой выходки… – сказала она, и, не дожидаясь продолжения, я развернулся и зашагал к выходу. Три шага до двери – самое время для того, чтобы почувствовать себя идиотом.

– Может нам стоит сделать перерыв? – сказал мужской голос где-то у меня за спиной.

– Да, отличная идея. Продолжим через 10 минут.

Я вышел в коридор, и несколько секунд спустя прямо у меня за спиной появилась Вероника.

– Ты же все еще помнишь, что я могу уволить любого в этом офисе, включая тебя? – проговорила она, стараясь сохранить в своем голосе жесткость. – Что это было там в кабинете?.. Ты вообще в курсе, кто все эти люди?..

– Как называлась та газета, которая писала о мотыльках?

– Не помню, – ответила Вероника, и вместо злости на ее лице промелькнула тень любопытства. – Надо посмотреть. У меня в кабинете где-то есть эти записи.

Все еще стараясь хоть как-то сохранить в своем взгляде остатки злости, она кивнула в сторону двери, ведущей на лестницу, и сама же первая сделала шаг в ее сторону. Мы прошли через одну дверь, потому через другую, поднялись наверх по бетонной лестнице и уже полминуты спустя оказались на одной из открытых лоджий, куда обычно все выходили курить.

– Ты же говорил, что это дело – пустышка? С чего вдруг сейчас такой интерес? И что ты там говорил о мертвых мотыльках в конвертах для писем?

Я втянул в себя воздух, наполненный запахом ливня и сигарет, и протянул ей конверт вместе со всем содержимым.

– Десять минут назад мне принесли это.

Вероника открыла письмо и быстро пробежалась глазами по открытке, которая лежала внутри. Она осмотрела одну сторону, потом – другую. Повертела в руках сам конверт.

– Здесь нет марок или обратного адреса… Кто тебе его принес?

– Не знаю, – ответил я. – Какой-то парень из службы доставки. Это неважно… Я сначала думал, что его отправила ты.

– Ты проверял бронь отеля?

– Еще нет.

Вероника поджала губы и секунду спустя достала из кармана пиджака привычный для себя ментоловый Vogue.

– Дай и мне сигарету, – проговорил я, глядя, как в метре от меня с открытого козырька стекают ровные струи ливня.

– Ты же вроде не куришь? – откликнулась Вероника и посмотрела на меня с нескрываемым подозрением.

– Сегодня сделаю исключение.

Она протянула мне зажигалку и пачку сигарет, а сама стала снова копаться в конверте.

– Это тоже там было? – спросила она, доставая из него сломанные крылья мотылька, которые теперь существовали отдельно от тела.