Время вышло. Современная русская антиутопия - стр. 27
Прекрасный день. Лучший день. Самый…
Запах. Сначала слабый, потом сильнее, потом вонь. Флоэма. Арсений чувствовал её запах, сладковатый запах шерсти, смешанный с железным и кислым запахом крови, сэндвич шевельнулся в желудке, Арсений бросился в туалет.
Тошнило мучительно и долго, кусками сэндвича, желудочным соком, потом Арсений долго мыл лицо, полоскал горло и старался прийти в себя, его тошнило снова, потом он вернулся в зал ожидания.
Такси. Арсений забыл про такси. Он попробовал вызвать машину, но все были заняты, ближайшая освободится через сорок минут. Арсений не хотел ждать, он не выдержал бы сорока минут. Автобусы ещё ходили, два рейса, он мог успеть. Арсений надел галоши и вышел на пустынную вокзальную площадь. Пластиковые бутылки, масляные пятна, много масляных пятен и ледяных наростов. Он медленно пересёк пространство, стараясь держаться подальше от ледяных нашлёпок, приблизился к лестнице.
Ступени были растоптаны тысячами ног, льда не осталось, и подниматься было гораздо легче, чем спускаться.
Поднявшись до середины, Арсений услышал возню и крики.
Полицейских было двое. Они оттащили лестничего к дереву, кажется, липа, вдоль лестницы росли липы, – и теперь не спеша били его дубинами. Надо признать, лестничий Арсению понравился, лучше прошлого, лестничий звучал, как барабан. Полисмены учили его по рёбрам, звонко и пусто. Лестничий орал сначала громко, потом потише, потом стал булькать, с каждым ударом из него выплескивалась глупая вода.
Полисмены остановились передохнуть. Один стал курить, другой брезгливо закапывал в нос серебристые капли, тот, что курил, заметил Арсения.
– А тебе что надо? – спросил он. – Шагай дальше, поздно уже.
– Отстань от мимохода, – сказал другой. – Иди, мимоход.
И они продолжили бить лестничего.
– Хватит, – сказал Арсений.
Полисмены не услышали его.
– Остановитесь, – повторил Арсений, стараясь придать голосу настойчивость. – То, что вы делаете, абсолютно незаконно…
– Ты что-то сказал, кажется?! – Курящий загасил сигарету о спину лестничего.
– Прекратите! – потребовал Арсений. – Это абсолютно неприемлемо!
Полицейские окончательно оставили лестничего и направились к Арсению. Злость. Арсений нащупал в кармане серебряный самописец. Ярость, о, Нюта-Мария, пойми ярость мою.
Полицейские были тоже разозлены, однако, приблизившись, постарались принять официальный вид.
– Персональную карточку, пожалуйста, – попросил курящий.
– Что у вас с лицом? – осведомился второй.
Арсений сунул руку в карман, достал удостоверение, протянул курящему. Тот с опаской взял.
– Я, кажется, задал вопрос, – произнёс второй угрожающе.
Курящий толкнул его локтем и сунул удостоверение под нос.
– Си-Эй-Ти-талкер… – прочитал второй. – Кэт…
– Кэт-токер, – поправил курящий.
И тут же вежливо вернул карточку Арсению.
– Благодарю вас, мастер. Произошла досадная ошибка, приносим вам извинения.
Арсений демонстративно достал перчатки, натянул их и брезгливо принял карточку. Достал из кармана портативный дезинфектор, с ещё большей демонстративной брезгливостью обработал персональную карточку и только после этого вернул её в карман.
Полисмены поморщились.
– Предъявите идентификационные номера, – потребовал Арсений.
– Эй, ты чего… – Некурящий полисмен надулся.
– Вы отказываетесь предъявить идентификационные номера?