Время возвращать долги - стр. 19
Девчонка плакать перестала. Ее глаза, похожие на материнские, неотрывно следили за Крестом.
— Настя, я сколько раз тебе говорила, чтобы ты ждала меня в здании школы и никуда одна не уходила?
— Мам, я ждала-ждала, всех уже забрали, а тебя все не было, — пожала плечами девочка. — Я пошла домой одна, но за мной собака побежала и я испугалась, — она перевела взгляд на мать и, вспомнив свой недавний страх, всхлипнула.
Та, со вздохом облегчения, снова прижала ее к себе.
— Мам, а это кто? — шепотом спросила дочь, глазенками с подозрением стреляя в незнакомого дядю. Подозрением, смешанным с интересом.
Крест невольно улыбнулся. Такая забавная, двумя длинными косичками напоминающая сестру в пору его студенчества и вольной жизни.
— Кто? — не сразу поняла мама, а потом вдруг вспомнила, спохватилась. Бросив убийственный взгляд через плечо на Креста, поднялась с колен и, крепко взяв дочь за руку, повела ее к лестнице, ведущей наверх. — Никто… Пойдем переоденемся.
Крест успел заметить, как лицо ее вытянулось, приобрело жесткое выражение. Он снова усмехнулся. Она, видимо, надеется, что он уберется отсюда за то время, пока они наверху? Не-ет! Не все так просто и быстро… Их разговор еще не окончен.
Поправив ставшие тесными в мотне штаны, Крест прошел на небольшую кухоньку и, осмотревшись там, налил себе чаю. Кажется, и на плите есть что-то вкусненькое в сковородке с прозрачной, запотевшей крышкой. Что ж, он подождет хозяйку…
8. Глава 7
Она это лицо запомнила на всю жизнь! Еще тогда несколько лет назад, когда упивающийся своей властью майор в обмен на «защиту» стребовал с нее заявление об изнасиловании. И фотку показал парня, по которому, с его слов, тюрьма плакала. В память так и врезалось худощавое лицо с глубоко посажеными глазами, упрямо поджатыми губами и несмиряющимся взглядом. Несмотря на то, что она каждый день видела перед собой множество лиц, это лицо она так и не забыла. Потому что знала, что он может выйти и отомстить за оговор. Боялась этого, хотя майор и уверял, что ничего не будет. И где теперь этот майор, и где оговоренный?
— Мам, ну ты что? — Настя изумленно таращилась на нее, с бледным лицом застывшую у раскрытой дверцы шифоньера.
Олеся тряхнула головой, отгоняя от себя тревожные мысли, вытащила из стопки вещей домашнюю одежду дочери.
— Переодевайся, — бросила коротко ей и снова застыла в тяжелых раздумьях.
Что же делать? Внизу — преступник, а наверху — она с дочерью…
— А ты почему рано пришла? — осенило вдруг ее, когда взгляд упал на розовенький будильник на высоком комоде. По времени она не опоздала, собиралась встречать дочь как обычно.
— У нас не было одного урока. Я тебя ждала-ждала, а потом пошла сама.
— Так, ладно, — выдохнула Олеся, набираясь решимости спуститься на первый этаж на разведку. Может, он все-таки ушел? Если решил напасть на нее, то лишний свидетель в лице ребенка ему ни к чему. Она на это очень надеялась. — Оставайся и жди меня здесь, — строго наказала дочери.
Плотнее запахнув халат, Олеся осторожными шажками начала спускаться по скрипучей лестнице. Вот черт! Даже если захочешь, незамеченной не останешься! Как и переодеться не получится, ведь вся ее одежда находилась у нее в комнате, в которой не было двери, и весь первый этаж свободно просматривался из любой точки. Оказывается, кроме кухни и именно с того места, где она сейчас стояла.