Время вернуться и время уйти - стр. 26
– Там что-то есть, да? – Лия с грустью сделала пару глотков обжигающего чая.
– Где? – Женщина приглушила голос сильнее. Лия обрадовалась больше. Она хотела разговаривать, той женщине было одиноко, несравненно одиноко в этом подземном мире. Это чувствовалось в каждом плавном ее движении, нежном певучем голосе. – Ты говоришь о падшем городе? Нет, на самом деле, там только застарелая боль и все. Нард’шан – заслужил упокоение и свое забвение.
– Тогда почему многие верят, что там лежит Ключ к восстановлению нашей Земли?
– Люди часто тешут себя ложными надеждами и иллюзиями. Особенно вы в своем Золотом Городе.
– Это тоже говорит Вестник?
– Нет, – Лия почувствовала, как женщина печально улыбнулась. – Это Саир.
Вдалеке комнаты хрипло закашлялся Аким Филимонович. Он лежал на подушках и пытался заснуть, но потрясения, видимо, не позволяли успокоить разум.
Женщина вздохнула и плавным движением руки притушила свет. Лампы померкли.
– Кто такой этот Саир? – Лия придвинулась почти вплотную к ней. – Я много слышала о нем. Он ваш бог?
– Нет, не совсем. У него много имен. Для кого-то он помощник, а кому-то демон.
– Значит это аллегория? – Лия была немного разочарована. – Ваша вера?
– Он наш хранитель! – Женщина с добротой положила свою руку на руку девушки. Звякнули браслеты, аромат древних фруктов колыхнулся в воздухе. – И он тоже заслужил покой. Он так долго и мучительно ищет его. Он так устал от боли и бремени, которую несет.
Слова женщины были пропитаны тоской и безнадежным надрывом. В них чувствовался фанатизм, который Лия не могла принять, но, тем не менее, задевала и струны ее души.
– И от кого Саир вас охраняет? – Спросила она.
– От своего гнева. От Тени Пустыни. И от ваших Хранителей!
Лия возмущенно взмахнула руками и бесшумно засмеялась. Бедная недалекая женщина!!! Она полностью погрязла в своих суевериях! Как можно бояться Благих? Тех, которые дали возможность жить? Выбраться из-под гор? Перестать быть дикарями, ютящимися вдали от солнечного света?
Лия ничего не говорила, но лишь пыталась сдержать свой глупый, неуместный и даже жестокий смех, который правда и так прервался, так как женщина на такой ответ, резко распахнула ткань, скрывающую ее лицо.
Тошнотворный ужас сдавил дыхание девушки, подкрался ледяной хваткой, сцепившей горло, когда в полутьме из-за затейливой вышивки покрывала на нее смотрело изуродованное сожженное лицо.
– Моя жизнь, – Говорила она, пронзительно сверля взглядом Лию. – Это милость Саира за мою страшную глупость, когда я была своенравной. Он мог покарать меня, как тех изменников, но пощадил. Он разделил со мною боль, в застенках Нард’шана. Он был моим отцом в те дни, когда я осталась совсем одна и умирала, среди ураганного ветра. И только благодаря его духу я вернулась домой. С тех пор, я неприкасаемая. Мне не дано иметь мужа и детей. И я возненавидела ваш Город! Ваше Сияние! Ваших правителей! Я бы уничтожила их всех, лишь бы мой Отец обрел свой покой!
Лия не знала, что сказать. Не могла. Просто не могла отворить уста, видя, какой болью искажено обгорелое лицо, каким неистовым религиозным фанатизмом горели и сжигали еще больше ее черные, словно угли глаза. Она застыла, словно труп в звенящей тишине, когда вдруг горные пещеры огласили раскатистые звуки горна. Лия вышла из оцепенения, испугавшись, как и тогда, когда жила здесь первый раз. Она боялась обвалов, но подрывники лишь снисходительно усмехались.