Время одуванчиков - стр. 32
Они с Кренделем тогда заночевали на горе, и это действительно была особенная ночь. Кренделя, который тащил на себе все их вещи, сон сморил сразу после нехитрого ужина, а Светлицкий почти до самого рассвета простоял, вглядываясь в бесконечное звездное небо, нависшее над бескрайней чернотой моря. Сухой ветер со стороны степей щекотал ноздри неповторимыми ароматами лета. Трещали цикады, и туго хлопали крыльями ночные птицы. И именно тогда ему открылся весь механизм до последнего винтика. Он выбрал свободу стать Мастером.
Тихая трель белой трубки радиотелефона нарушила тишину в офисе. Светлицкий даже затаил дыхание и, нажав кнопку, нетерпеливо спросил:
– Нашел?
Голос Кренделя был безрадостным:
– Сгорело все, Андрей Сергеевич. Дом сгорел полностью.
Он почувствовал, как в глубине души что-то оборвалось, но тут же взял себя в руки, еще задавал вопросы Кренделю, но сам уже думал о другом. Придется идти кружным путем, но его это не пугало – он все решил.
– Встретишь меня сегодня в Москве. Попозже созвонись с Костей, он возьмет билеты на самолет, сообщит номер рейса.
– Понял, Андрей Сергеевич.
Закончив разговор с Кренделем, он набрал номер Кости. Тот долго не брал трубку, но, наконец, ответил заспанным голосом:
– Слушаю вас, Андрей Сергеевич. Доброе утро.
Он коротко приказал:
– Мне нужен билет на самолет до Москвы. И два билета из Москвы в Симферополь, на меня и Кренделя. На ближайшие рейсы, сам там определись, что к чему.
– Понял, Андрей Сергеевич.
– В Крыму нам нужна будет машина. Без водителя. И еще, придумай, как отравить в Крым мои стилеты. На самолете опасно.
– Можно поездом, но тогда только через сутки после вас там будут.
– Хорошо. Это приемлемо. Давай, увязывай все.
Светлицкий положил трубку и задумался. Все принимало очень странный и опасный оборот. Лавина постепенно ускорялась и набирала силу, сметая все на своем пути.
15. Степанов
Громкий стук в дверь буквально подкинул Степанова на кровати. Он вынырнул из сна и сел, тупо осматривая темную комнату и пытаясь включиться. Юли рядом не было, но сладковатый запах ее духов еще не выветрился. Стук повторился, и уже придя в себя, Степанов крикнул:
– Кто там?
Грубый голос за дверью ответил:
– Уголовный розыск. Открывайте, товарищ капитан.
Степанов буркнул себе под нос:
– Лечу прямо… – а вслух сказал: – Сейчас, оденусь только.
Он открыл дверь и впустил в комнату невысокого усатого крепыша в кожаной куртке – оперативника из местного отдела.
– Что случилось? Ты чего среди ночи?
Опер пристально посмотрел ему в глаза.
– Ключи от дома Петрова у тебя?
– Да.
– Ты там случайно чайник не оставил включенным?
Степанов разозлился:
– На хрена ты мне вопросы задаешь? Сказать не можешь, что ли, в чем дело?
– Могу. Сгорел дом. Дотла. Пока пожарники приехали, тушить уже нечего было.
Степанов сел на кровать.
– Ничего себе, ты приходишь с новостями. Версии есть какие-то?
– Да тут одна версия – поджог. Ну, еще маленькая вероятность, что ты забыл чайник выключить… Ладно, ладно, шучу, не заводись. Поедешь на место? Я на машине…
Степанов кивнул.
– Конечно, поеду.
Через пару минут они вышли из гостиницы и сели в старенький жигуленок. Опер задумчиво сказал:
– У нас в городке такого давно не было. Похоже, библиотекарь очень непрост был. Интересно, что сразу не подожгли дом, как его убили. Может, вспугнул кто-то убийцу, и он не успел? Решил попозже, когда шум уляжется?