Время не ждет (сборник) - стр. 57
В Егорьевске мы с батюшкой прошли в храм, помолились перед десницей святого и стали ждать старообрядцев. Те входили во главе с нашими старыми знакомцами – епископом М. и отцом Лаврентием, в сопровождении еще как минимум пяти священников.
Но священники ладно, на них я уже насмотрелся, больше всего меня интересовали миряне. И не разочаровался, было впечатление, что я попал в XVII век. Бородатые мужчины – большей частью в сапогах и косоворотках. Сейчас так выступают танцоры в народных коллективах, поэтому, наверное, и смотрелись они немного киношно. Зато женские наряды поразили меня своим целомудрием и торжественностью. И конечно же платки, все как один белого цвета, повязанные женщинами так, что казалось, будто не хватает только короны – кокошника, для того чтобы завершить целостное впечатление от их одежд.
Помню, с каким удовольствием я всматривался в эти лица, открытые лица русских людей, как они были красивы, особенно лица пожилых женщин под их белыми платками. Они напомнили мне матушку Фамарь с известного коринского портрета.
Господи, когда же наконец настанет время нашего единства? Пускай не литургического, но хотя бы исторического. Когда мы перестанем подозревать друг друга во взаимных кознях и обижаться друг на друга. Давно пора поспешать, а то так и останемся непримиримыми, а иеговисты да сайентологи так и будут под шумок нашей вражды, словно волки, утаскивать и резать наших овечек.
А еще через месяц от отца Нафанаила узнаю, что М. избран митрополитом всей старообрядческой Церкви. В своей речи на поставлении он сказал, что собирается продолжить линию своего предшественника на сближение позиций старообрядчества с Православием.
Все-таки вовремя мне тогда кто-то принес ту старинную книгу. Может, новый митрополит, готовя свою речь, вспомнил и о ней? У Бога случайностей не бывает, и в этом я только уверяюсь все больше и больше.
Загадка
Несколько лет назад в нашей среде ходила такая забавная шутка:
Мол, к одному священнику пришли люди и попросили отпеть издохшую собачку. И какие бы контраргументы батюшка ни приводил, что собачек, мол, не отпеваем, все они разбивались о то, что песик был умненький, преданный. А уж если его сравнивать с людьми, то мало кого можно было бы поставить с ним рядом. И тогда сообразительный священник нашелся и задал им вопрос:
– А была ли крещена ваша собачка? Что, нет? Ну тогда, извините, о каком же отпевании может и речь идти?
Думаю, что не в наших местах сложился этот анекдот. У нас этому находчивому батюшке непременно бы рассказали о личном благочестии собачки, о том, что и молитвенница она была искусная, и постилась изрядно.
Как-то приходят наши деревенские и просят совершить заочное отпевание одного своего родственника, который жил где-то очень далеко, а храма в той местности нет. Спросил, как положено, о его церковной принадлежности и причине смерти. Заверили меня, что человек был крещеный, молящийся и умер по причине старости.
Пошел людям навстречу. Помолились, все совершили, как и положено в таком случае. Форма заочного отпевания распространилась у нас в лихие советские годы, когда люди тысячами пропадали в тюрьмах и на фронтах, а попрощаться с ними по-христиански родные уже не могли.
И сегодня немало людей просят помолиться о своих близких, но в храме или дома это делать отказываются. Маловерие. Церковное отпевание для многих стало частью общего ритуала, традицией, и не более того.