Временный босс, или Сделаю тебя своей - стр. 4
- Доброе утро, - подскакиваю, когда дверь открывается и в нее залетает Илья Дмитриевич Гайман - мой нынешний босс.
- Доброе, Надеж... - начинает Илья Дмитриевич, но замолкает.
Мужчина останавливается, оборачивается всем корпусом ко мне и некоторое время молча рассматривает. Начинаю нервничать.
Сегодня я решила не выдумывать колесо, то есть не наряжаться, и оделась как всегда. Белая рубашка в горошек, черная юбка-карандаш и туфли на невысоких каблуках. На голове сдержанная гулька.
Гайман вдруг улыбается и делает шаг ко мне.
- Привет-привет, - говорит мужчина сладким тоном, садясь на угол стола.
Я не одобряю этого, но решаю промолчать.
- Вы мой новый секретарь, - говорит Гайман.
Он не спрашивает, но я все равно киваю ему.
- Напомните, как вас зовут? - спрашивает.
Я почти не удивляюсь такому вопросу. Сколько работаю в этой фирме, столько он и не может выучить мое имя.
- Аполлинария, - напоминаю.
Вот если честно, хочется добавить еще и отчество. Чтобы Гайман сразу понял, что я серьезная девушка и предпочитаю только рабочие отношения. С ним так точно. Но это будет выглядеть крайне глупо с моей стороны. Вряд ли Илья Дмитриевич может рассматривать меня в таком плане. Он предпочитает моделей, а не низких девушек с лишним весом.
- Аполл... - начинает Гайман, но замолкает, - А сокращенно как?
Я с удивлением смотрю на него. Да сейчас! Пусть называет полным именем!
- Аполлинария, - повторяю я, - У меня нет сокращения.
- Нет? - переспрашивает Гайман с искренним удивлением, как будто сокращенное имя это что-то естественное и должно быть у всех.
Я гордо киваю. Я горжусь своим именем, кто бы что ни говорил. А всякие сокращения получаются глупо и звучат нелепо, а иногда и неприятно. Единственный, кто сокращал мое имя в этой фирме - это Ярослав Георгиевич, который называл меня Полинкой. Честно говоря, мне не нравилось, но ему я это прощала. Гайман - другое дело.
- Тогда будет, - обещает вдруг Илья Дмитриевич, еще раз рассмотрев меня. - Будешь Полинкой, - говорит.
Я открываю рот от возмущения. И этот человек с наглой улыбкой будет мне говорить, что не знает, как меня зовут? Ведь понятно, что Ярослав Георгиевич называл меня так при нем, вот у него это и отложилось в памяти.
- Извините, но Аполлинария и Полина - это два совершенно разных имени, - говорю сдержанно.
Я же не говорю, что буду называть его Алексеем. А что, буква "л" и там и там есть, почти похожи!
- Тогда Понкой, - говорит Гайман и повторяет это прозвище, будто смакует: - Понка, Поночка. А что, мне нравится.
"Мне не нравится! Я против! Какая я тебе Поночка?!", - думаю возмущенно, но вслух и слова сказать не могу.
- Если ты согласна...
- Я не согласна, - выдавливаю наконец из себя.
- Мне плевать, - пожимает плечами Гайман и встает с моего стола и идет к себе в кабинет. - Пока ты мой секретарь, будешь Понкой, и это не обсуждается. Как хочу, так и буду называть.
Я с силой сжимаю челюсти и руки в кулаки.
"Да такими темпами секретаря у тебя скоро не будет, плейбой местного разлива!", - думаю со злостью.
Я смотрю в спину мужчине и мечтаю, чтобы он споткнулся. Но сегодня явно не мой день. Илья Дмитриевич спокойно проходит в свой кабинет, а прежде чем исчезнуть из моих глаз, оборачивается и подмигивает.
У меня дергается глаз. Предательство Ярослава Георгиевича, попытка вбить что-то в пустую голову Надежды. А теперь он! Илья Дмитриевич. Я сажусь за свой стол, с возмущением и отчаянием смотрю в монитор. Пытаюсь успокоиться и вернуть мысли в мирное русло.