Времени нет - стр. 21
Понедельник
Перед ужином к нам в палату два санитара привели высокого старика. При первом взгляде на него сразу бросилось в глаза несоответствие: длинные спутанные седые волосы, спадающие почти до плеч, и полное отсутствие щетины на иссечённом морщинами лице. Моего молчаливого соседа куда-то забрали, и койка рядом уже два дня пустовала. Санитары уложили высокого старика на нее.
Вёл себя новый сосед тихо, все время молчал. Его глубоко запавшие бесцветные глаза всегда неподвижно смотрели в одну точку, и лишь нечастое движение морщинистых век свидетельствовало о том, что старик еще жив. Меня заинтересовала необычная внешность соседа, и я стал все чаще поглядывать на него, рассматривая правильные черты его лица. Потом меня стало беспокоить то, что человек лежит, не вставая, почти целый вечер. Ни ужинать, ни в туалет он так и не поднялся. Мне стало жаль старика. Видимо, ему было очень плохо. Даже хуже, чем мне. Я взял металлическую тарелку с порцией холодной каши, кусок черного хлеба и подошел к нему. Старик лежал на боку и не мигая смотрел в одну точку на полу под моей кроватью.
– Поешьте, – обратился я к нему.
Старик, казалось, не слышал. Я повторил свое предложение и поставил тарелку на стул возле самой кровати соседа. Старик медленно перенес взгляд на еду, потом на меня. Я улыбнулся:
– Вы пока с этим расправьтесь, а я принесу чай.
Ничего не ответив, старик снова перевел взгляд на тарелку с кашей.
Через минуту я принес разовый пластиковый стакан с еле теплым безвкусным больничным чаем.
– Каша тут не очень, – я поставил стакан на стул рядом с нетронутой едой. – Но ведь нужно что то покушать. Иначе вы умрете.
При слове «умрете» старик как то странно посмотрел на меня, и мне показалось, что глаза его ожили – в них мелькнула осмысленность. Затем взгляд снова потух, и старик отвел глаза. Такая неожиданная перемена меня удивила. «Может, он действительно сумасшедший?» – промелькнула мысль. Но я тут же отогнал ее. Меняющиеся глаза, реакция соседа на мои слова говорили об обратном. «Может, он просто не может разговаривать?».
– Давайте, я покормлю вас? – прозвучало мое следующее предложение.
– Не надо. Я сам, – тихо отозвался старик и медленно сел на кровати. Его голос был низким и хриплым.
Пока сосед неспешно ел, тщательно разжёвывая и всматриваясь в каждую подносимую ко рту ложку с кашей так, будто впервые в жизни пробовал пищу, я наблюдал за ним. Под метр восемьдесят ростом, в молодости он непременно был красавцем. Худоба делала его выше, но даже теперь его фигура сохраняла былую величественную осанку и стать, а в ширине плеч и крепких руках чувствовалась сила. И чем больше я его разглядывал, тем больше меня интересовало все в моем новом соседе.
Поев, старик поднялся во весь свой рост и, не взглянув на меня, сам понес грязную посуду на общий стол. Я продолжал свои наблюдения.
Выйдя из туалета, старик подошел к зарешетчатому окну и стал смотреть на улицу. Смотрел долго. Затем он вернулся на свою кровать. Я сделал вид, что читаю. Вдруг неожиданно услышал низкий тихий голос:
– Спасибо… Андрей…
Я оторвал удивлённый взгляд от книги: «Откуда он знает мое имя? Я ему не представлялся. Может, мы встречались раньше? Не помню». Старик открыто смотрел на меня. На этот раз его глаза определенно жили. Теперь они имели цвет неба в осенний день.