Возвращение Стрелы - стр. 3
– Что-то мне это не нравится.
– А когда тебе хоть что-то нравилось? – напряжённо спросил Андрей. – С самого первого рейда тебе что-то не нравится. То едва не угробил нас на Луне, то вместе с Женей накаркали Беглеца с архивом проклятущим. И вот теперь снова. Что там опять, Прошин? Не тяни кота за причиндалы, выкладывай как на духу!
– Не знаю… чувствую что-то, а что – не могу понять.
Лейтенант открыл глаза и посмотрел на командира.
– Ты сначала определись, что ты там чувствуешь, – занервничал тот. – Не смущай Шаха, и меня не путай. Я, знаешь, ли, мистикой уже сыт по горло…
Эмпат пообещал, что оставит свои соображения при себе до тех пор, пока не разберётся.
Бой с «Геликоном» завершился, и борта перестали содрогаться от попаданий. На экранах видны несколько истребителей и особовский крейсер, висевшие на орбите Земли. Мира не солгала – её залпы лишь повредили земные корабли, лишив маневренности.
– Но и я повреждена тоже, – констатировала она. – Задеты батареи вероятностного генератора, и теперь я не могу совершить гипер-прыжок.
– Ну так кто из вас быстрее отремонтируется? – поинтересовался Андрей.
– Полагаю, что я. Для начала надо провести диагностику.
Экраны замерцали, по ним забегали разноцветные огоньки, в пультах что-то защёлкало, из-под панелей запищало. Мира запустила все системы сканирования и сообщила, что это может занять минут пять-десять. А сколько займёт сам ремонт, пока неизвестно.
Сергей, до того молча наблюдающий за экранами, спросил:
– А вы, и правда, живая?
– Да. Почему тебя это удивляет?
– Ну непривычно, чтоб звездолёт… и живой.
– От мёртвой никакой пользы. Зачем вам мёртвый звездолёт?
Глыба, слушая диалог, сказал:
– Эмпатий имеет в виду другое. У нас, землян, звездолёты – просто куски высокотехнологичного железа, они неразумны. Ну и, к тому же, животных в качестве средств передвижения мы давно уже не используем.
Собеседница возмущённо выкрикнула:
– Я не животное! Нас возвели в разумные два миллиарда лет назад. Вас, землян, тогда ещё не было вовсе. И не смей больше так называть меня. Иначе… иначе… Я… я… Иначе я откажусь от своей миссии!
Андрей растерялся, не зная, что сказать.
«Чёртовы бабы! – подумал он. – Ещё психанёт, и выбросит нас в космос».
– Извини, я не хотел тебя задеть.
– Вот ещё! – презрительно воскликнула женщина-звездолёт. – Я и не обижалась! На дикарей не обижаюсь! У нас за миллиарды лет вообще никаких чувств не осталось. Чувства никому не нужны. Только холодный расчёт!
«Ну да, чувств не осталось!» – усмехнулся про себя майор.
– Холодный расчёт так холодный расчёт, – произнёс он. – Это даже хорошо для холодного космоса. Тут, и правда, чувства ни к чему. Лучше не нервничать! Не нервничай!
– Я абсолютно спокойна! – взвизгнули громкоговорители. – И мои нервы нисколько не задело то, что ты считаешь меня животным.
– Спокойствие в нашем деле важнее всего. Я не считаю тебя животным!
– А мне очень интересно, откуда взялся живой и разумный звездолёт, – сказал Шахназаров. – У нас таких не бывает.
По экрану пробежалась волна огоньков. Потом что-то блямкнуло, и еле слышный электронный писк, раздававшийся из внутренностей пульта, затих.
– Диагностика завершена. Сейчас я займусь ремонтом. На это уйдёт не более получаса.
– А поговорить с нами не хотите? – поинтересовался Прошин.