Возмездие - стр. 17
Отступил на шаг назад, в темноту.
Первое, что бросилось в глаза это не её короткие неровно постриженные волосы, а глаза.
Она взглянула в лес, туда, где сейчас нахожусь я, безжизненным взглядом.
Раньше в её глазах был страх, была борьба, а сейчас лишь одна сплошная пустота.
Я знал, что значит видеть смерть в глазах другого человека, видеть, как гаснет искра жизни. Но эта пустота была иной. Это не просто отсутствие жизни, это отсутствие чего-либо вообще. Будто все чувства, все мысли, все надежды были выжжены каленым железом, оставив лишь выбеленную, стерильную оболочку.
Сейчас в её глазах остался только пепел прежней борьбы.
Внутри меня поднялась волна ярости. Ярости на того, кто сломал ее и ярости на себя, за то, что не успел. Давно я не чувствовал себя так паршиво, вероятно, с тех пор, как убил дядю.
В этот момент я четко осознал, что Эйвери может и отказаться. Да, она может предпочесть остаться здесь, в безопасном месте, в месте, где нашла спасение и покой. Именно поэтому я и сделал ещё один шаг назад, едва оборачиваясь и тихо говоря Уолтеру:
– Я уйду. Сейчас я уйду, но продолжу за ней наблюдать и вернусь тогда, когда пойму, что она готова.
Уолтер ничего не ответил, лишь с долей опасности взглянул на меня и выдал медленный кивок, а после двинулся в сторону выхода.
Эйвери тут же перевела на Уолтера взгляд, но посмотрела сквозь него, когда я ощутил в груди нечто темное, что уже давно находится во мне. Оно расползлось, удлинило свои корни, и я понял одно.
Я буду тем, кто причиняет боль, чтобы она могла исцелиться. Я буду тем, кого станут проклинать, чтобы она смогла обрести покой.
***
В тот же день я нашел в двух милях пещеру, которая послужила мне ночлегом на ближайшие полтора месяца. Раздобыть еду и воду не составило труда.
Я предупредил Маршалла, что исчезну, не вдаваясь в подробности, но сообщая, что Эйвери жива.
Каждый день с утра я прихожу к дому Уолтера и жду, пока появится Эйвери.
Она выходит на прогулку каждый день, пряча руки в карман и уходя вглубь леса. Идет бесцельно и даже не заботится о безопасности. Ей всё равно.
Даже если бы я шел в трех шагах от неё, то она бы всё равно не увидела меня. Телом она здесь, но не мыслями.
Но каждый раз она возвращается в тот дом, не теряясь.
Несколько раз я видел, как Эйвери подходит к реке, неподалеку от которой находится пещера, что стала моим ночлегом, и просто смотрит на водную гладь.
О чем она думает в этот момент? Я лишь могу догадываться.
Эйвери снимает с себя всю одежду, оставаясь полностью обнаженной и медленно заходит в ледяную воду.
Она не дрожит, но её тело покрывается мурашками. Кажется, именно таким способом она заставляет себя чувствовать хоть что-то.
Я видел каждый её шрам, видел и следы от плети на спине, видел то, как она с головой ныряет под воду, словно желая утопиться, но не делает этого.
Каждый раз она выныривает и шумно дышит, после чего выбирается на сушу и лежит на холодной земле, смотря на небо.
Всё это время я стою в тени и продолжаю лишь наблюдать.
Со временем раны на её теле пройдут, оно излечится в отличие от её души.
После она уходит, и я иду следом за ней.
В другой день Эйвери сидит у ствола дерева. Просто сидит. Она не наблюдает за птицами, не за снегом, что хлопьями начинает падать на землю. Ей также всё равно.