Вожак - стр. 6

— Я знаю, — отвечает мой цербер, осматриваясь. — Не хотите... освежиться? — намекает он на то, что для всех будет лучше, если меня подадут в зал хотя бы чуть менее пьяной.

— Не желаю! — говорю, отталкивая его руки.

Хочу разозлить своего мужа так, чтобы...

Не знаю...

Максимально.

Ненавижу его.

На лице Максута искреннее беспокойство.

Он откашливается и смущённо бормочет, пряча глаза:

— Ваше платье...

Смотрю вниз на свой кроваво-красный наряд и вижу, что одна бретелька съехала. Поправляю её, смутившись сама. Кроме Марата меня голой никто никогда не видел. Мне неловко.

В зале все на меня пялятся. Во-первых, я в красном. Во-вторых, я Мира Джафарова, а на неё пялятся все и всегда.

Мой муж зол.

Его ноздри раздуваются. Даже его любовница нервничает, посматривая то на него, то на меня.

А какой он с ней? Нежный? Или жёсткий? Или ещё какой-то?

Чтобы взбесить его ещё больше, закрываю глаза и начинаю оседать, якобы теряя сознание.

Максут дело своё знает, поэтому подхватывает меня и шипит:

— Прекратите.

Он утаскивает меня из зала прямиком в машину, под тяжёлым взглядом своего господина и ещё тридцати человек.

Ну вот, для вечера, на который я не хотела идти, всё закончилось на удивление чудно.

4. Глава 4

Мой муж приходит через три часа.

Ненавижу ожидание.

Это, пожалуй, то, что я ненавижу в своей жизни больше всего на свете в данную минуту. Бесконечное ожидание.

— Я писать хочу, — говорю ему, отрешённо глядя в окно.

— Закрой. Свой. Рот. — говорит он в свою очередь и велит водителю, как обычно занимая три четверти сиденья: — Поехали.

Максут, который уселся вперёд, смотрит на меня через зеркало заднего вида. Хмурый. Ещё одна светлая душа.

Я правда очень хочу в туалет. Мне кажется, ещё чуть-чуть, и я сделаю под собой лужу.

Если такое произойдёт, я покончу с собой.

Вообще, я всерьёз об этом никогда не думала, вряд ли я смогла бы. Но при достойном стимуле...

На лбу выступает пот.

Сижу, сжавшись, и считаю секунды.

На него не смотрю.

Даже без этого его слишком много в этой машине. Его присутствие, его запах, его голос, пока он разговаривает по телефону, раздавая бесконечные указания. Он держит их все в голове, как и многое-многое другое. Память у него как у компьютера. И считает он так же. Он всегда точно знает, когда у меня месячные. Я сама так не слежу за циклом.

Я благодарна за то, что он меня игнорирует. Я даже не в состоянии напомнить о том, что ненавижу его.

Закрыв глаза, тихонько дышу.

Как только машина тормозит перед домом, выпрыгиваю из неё и несусь внутрь. Морщась и поскуливая.

Залетаю в туалет на первом этаже и блаженно делаю свои дела.

Вместе с физическим меня накрывает и душевное опустошение.

Сажусь на пол и просто закрываю глаза.

— Мира, — ломится в мой уютный туалет ненавистный голос.

Молчу, закрыв уши руками.

— Открой дверь.

У меня нет сил.

Сворачиваюсь на полу клубочком, желая заснуть.

Ненавижу.

На дверь обрушивается удар, и она с грохотом ударяется о стену.

Марат стоит надо мной, расставив ноги. Скольжу по ним безразличным взглядом, поднимая вверх глаза. Упираюсь ими в его недовольное лицо. Заросшее чёрной щетиной лицо.

— Вставай, — велит он, положив руки на бёдра и отодвинув назад полы пиджака.

За выбитой дверью полно зрителей.

Вяло отталкиваюсь от пола и пытаюсь подняться.