Война моторов: Танковая дубина Сталина. 100 часов на жизнь (сборник) - стр. 69

Поскольку у победившей в конкурсе машины концерна МАN двигатель и силовая передача вновь располагались в разных концах корпуса, танк получился более высоким (3 метра) и тяжёлым (43 тонны), чем предполагалось. Соответственно, и его максимальная скорость – 46 км/ч – оказалась гораздо ниже той, что устанавливало техзадание 1941 года (55 км/ч). Фактически вместо хорошего среднего танка у немцев получился тяжёлый танк с недостаточным бортовым бронированием (40 мм против 45 мм у Т-34) и изначально рассчитанной на значительно меньший вес, а потому ненадёжной ходовой частью. Первый экземпляр «толстозадой» «Пантеры» был, как водится, испытан на полигоне в Айзенахе 8–14 ноября 1942 года. Несмотря на пышный букет всевозможных нареканий, начальный вариант «Пантеры» – Pz. VD – был спешно принят на вооружение в «недоделанном» виде (как в своё время и Т-34 образца 1939 года) и запущен в серию. Германские военные так торопились найти достойный ответ Советам, что решили проигнорировать тот факт, что новый танк было трудно назвать боеспособным («Panther Medium Tank», с. 8). Первые четыре серийных образца вновь подверглись испытаниям в январе и феврале 1943 года в Графенворе и Куненсдорфе.

Помня о нелицеприятных выводах отчётов, касавшихся результатов испытаний «тридцатьчетвёрки» в Кубинке и Абердине, приведу для сравнения далеко не полный список обнаружившихся дефектов «Пантеры»: реальные углы возвышения и понижения пушки не отвечали спецификации; башня при вращении «скребла» по люкам водителя и радиста; цепи конечных передач часто рвались; регулярно ломалась трансмиссия; двигатель самовозгорался; постоянно отказывали топливные насосы (там же, с. 10). В. Шпильбергер добавляет, что позже – в ходе сражения под Курском – выявились слишком высокое потребление масла двигателем и заедание люков механика-водителя и радиста, из-за чего их не закрывали даже во время боя (The Panther & Its Variants», с. 96). Как видим, зубки у «малышки» «Пантеры» резались вполне «по-взрослому». Заметим, что процесс взросления конструктивно «недоношенного» Pz. V весьма напоминал трудный путь становления другого продукта дизайнерской штурмовщины – советского танка Т-34. Разумеется, как и в случае с «тридцатьчетвёркой», последовал приказ: «устранить», «улучшить» и «доработать». Надо сказать, что немецкие разработчики и производители не подвели и провалили его выполнение точно так же, как в своё время и их советские коллеги, похерившие наказы по срочной «доводке» Т-34.

К началу Курской битвы «пантеры» буквально еле ползали. Двигатели по-прежнему отказывали, трансмиссия выходила из строя, а топливные насосы текли так, что в танках часто возникали пожары (там же, с. 13). Когда после надолго затянувшихся переделок первые двести «пантер» таки довезли до Восточного фронта, две из них сгорели от пожаров в двигателях прямо при разгрузке, а ещё шестнадцать поломались уже во время короткого марша от станции до района сосредоточения (там же, с. 13). Иначе говоря, уже в первый день пока ещё мирной эксплуатации полностью или на время вышли из строя 9 % от общего количества совершенно новых танков. Следует упомянуть и то, что, в том числе и из-за ненадёжности «пантер», на два месяца задержалось начало самой операции «Цитадель» («Воспоминания солдата», с. 424–428). Эта задержка, вполне возможно, привела к поражению Вермахта в ходе Курского сражения. А неблагоприятный для немцев исход битвы на Огненной дуге, в свою очередь, коренным образом повлиял на дальнейший ход войны, закончившейся безоговорочной капитуляцией Германии.