Восставшее поколение - стр. 19
– Так может быть кто-то еще оказался здесь? – задала резонный вопрос Лиза.
– Может быть. Будем следить за окрестностями. Дым костра – самый очевидный знак присутствия других людей. Но давай особо на это не надеяться. Я понимаю ситуацию так: нам нужно выжить здесь в течение трех лет.
– Три года?! Кошмар!
– Кошмар, но реально.
– Может быть они увидят, что люди пропали – мы, этот солдат – как-то свяжутся с нами?
– Честно говоря, я бы не стал на это надеяться. Не зря же он сказал «три года». Ну и кроме того у меня впечатление, что они толком сами не понимают, что и как у них работает. Иначе не случилось бы такое – ни с нами, ни с сержантом. Скорее они действуют наугад, ставят эксперименты, точно не зная, что из этого получится.
– А может это прошлое, кайнозой какой-нибудь?
– Если и прошлое, то не очень далекое. Климат, вроде, не особо отличается. Реки на том же месте… Слушай! Если здесь нет технической цивилизации, Дон не перекрыт плотинами, то весной вот это все уходит под воду. Раньше тут были очень сильные паводки. Три года мы вот именно на этом месте не продержимся. Надо искать какую-то возвышенность.
– Нам нужна чистая, питьевая вода, родник или колодец.
– Еще нужен лес – для строительства и дров. И охоты, если получится.
– Здесь бывают грибы?
– Бывают, но редко и часто ядовитые. Здесь должно быть много рыбы и дичи.
– И соль нужна.
– Папа, ты говоришь «три года», но мне же в сентябре в школу идти, – удивленно посмотрел на меня Коля.
– Мы с мамой самые лучшие учителя. Три года будешь на домашнем обучении, – улыбнулся я.
– А где наш дом? – спросил Жорик.
– Построим сами.
– Как поросята? Каменный или деревянный?
– Как получится.
– Нужно каменный, чтобы волк не сдул.
– Если вы с Колей будете помогать, то сможем построить и каменный.
– Будем, будем. Правда, Коля?
Мы много еще о чем рассуждали, расположившись на траве в тени небольшой прибрежной группы деревьев, и в итоге решили перебираться в более подходящее место, но где-то с неделю ждать, оставаясь именно здесь. Нужно было прийти в себя, осмотреться, немного изучить окружающую нас действительность. Ну и была какая-то надежда, что за это время нас может быть как-то отсюда вытащат, или же мы обнаружим поблизости еще кого-нибудь.
Если здесь нет или очень мало людей, то, значит, много зверей, в том числе хищных. От них нужна какая-то защита. Днем в случае опасности можно залезть на дерево, а вот ночью… Всю ночь на дереве не просидишь. К тому же у реки к вечеру будет кишмя кишеть комарами, которые нас попросту съедят. Исходя из всего этого, я выбирал место для предстоящей ночевки. Подходящей мне показалась полянка в центре С-образных зарослей терновника, метрах в двухстах от берега. С трех сторон полянку надежно защищала стена колючего, непролазного кустарника высотой выше человеческого роста. Оставшийся проход я перегородил двойным плетнем. Для этого пришлось выломать дюжину здоровенных сучьев, вкопать их в землю, вплести между ними ветки потоньше и кое-где связать стенки между собой ивовыми прутьями. Благо грунт был податливый, с песком. Промежуток шириной сантиметров тридцать дети стали забрасывать чем попало: ветками, травой, кусками земли, дерном. А я перешел к сооружению узкой, плетеной двери.
– Папа, – посмотрел на меня Жорик, – ты же сказал, что мы будем строить дом из камня.