Восьмой круг. Златовласка. Лед (сборник) - стр. 30
– В первом же доме из песчаника в этом квартале, сразу же за складом. Просто спросите Хелен.
В окне дома часто мигала неоновая реклама: «… ОМНАТЫ… НАЕМ». На звонок в дверь ответил маленький, похожий на гнома человечек с несколькими прядями седых волос, зачесанных поперек головы, с восковой бледностью и огромными, похожими на опахала ушами. Недоверчиво щурясь, посмотрел на Мюррея.
– Ищете комнату? – спросил он. Голос его было тонким, дрожащим, как неверно взятая нота на скрипичной струне ми.
– Нет, ищу владелицу. Она здесь?
Старичок засопел и кашлянул. Судя по выражению его лица, эти звуки должны были представлять собой смех.
– Хелен никакая не владелица. Она моя жена, но хозяин я. Полный хозяин. Каждая доска, каждый кирпич здесь оформлены на мое имя.
– Прекрасно, – сказал Мюррей, – но мне нужно поговорить с ней. Она в доме?
– В доме.
Старичок указал большим пальцем внутрь и старательно закрыл за Мюрреем дверь. Потом повел его за собой по темному коридору на кухню, из которой несло капустой и дезинфекцией.
Кухня явно представляла собой центр здешней жизни. В раковине громоздилась стопа грязной посуда, полки шкафа были заполнены старыми киножурналами, в углу стоял громадный телевизор. За столом посреди комнаты прихорашивалась женщина. Обернутая банным полотенцем, облегавшим пышные груди и открывавшим холеные голые почти до бедер ноги, она подавалась вперед, держа мокрые рыжие волосы над тазиком с темной жидкостью.
– Теперь что? – спросила она и посмотрела сквозь путаницу волос на Мюррее. Потом отбросила волосы назад и улыбнулась ему, поразительно юная, с умными, зелеными, как у кошки, глазами и по-детски привлекательным лицом. – Привет, – сказала она, – вы красавчик.
Старичок, казалось, воспринял это равнодушно. Он подошел к ней сзади, взял со стола комок ваты, обмакнул его в жидкость и внезапно прижал его к ее голове. Она вскрикнула и ухватила его запястье, но он стряхнул ее руку.
– Видите? – спросил он, подняв ее волосы. – В косметическом салоне за это берут восемь долларов. Если я сделаю это для нее здесь, то истрачу один доллар. Только дура может не понимать, сколько стоят семь долларов в твоем кармане.
Он снова с силой прижал ватку, и женщина снова вскрикнула.
– Успокойся, – сказала она. Жеманно посмотрела на Мюррея: – Волосы у меня рыжие от природы, но иногда их нужно подкрашивать, а он делает это отлично.
Старичок громко засопел.
– Надо бы открыть свой косметический салон. Легко заработать миллион долларов.
– Давай-давай, – сказала женщина, – у тебя уже есть миллион.
Она взяла со стола сигарету и закурила, простыня медленно, неудержимо сползала. Старичок, методично тыча ваткой, увидел это, лукаво посмотрел на Мюррея, но никак не отреагировал.
– Шлюха, – промолвил он. – Ты не получишь из этих денег ни цента. Ни единого.
– Гав-гав-гав, – усмехаясь, произнесла женщина.
– Ни цента. Я отдам их моей бедной старой сестре, вот что. Я всю жизнь дурно обходился с ней, пора меняться.
– Не тратя моих денег, – сказала женщина.
– Отдам ей и дом. Он уже сто лет принадлежит нашей семье и должен в ней остаться.
Женщина завела руку назад, ухватила его запястье, и на сей раз он не смог вырваться.
– Папочка, – мягко сказала она, – ты забыл обо мне? Теперь я твоя семья.
– Ты шлюха.
– Я вся семья, какая у тебя есть, папочка, не забывай этого. И не говори так много. Ты дуешь мне на шею. – Женщина выпустила его руку, и он снова принялся за работу, пыхтя и что-то бормоча под нос. – Не обращайте на него внимания, – сказала она Мюррею. – Он ничего не понимает. Если у вас дело, я им займусь.