Восьмиконечная - стр. 15
Машина замедляет ход, мы прибыли в место назначения и сейчас тот самый шанс, чтобы выбраться. Я удобно располагаюсь в темноте и сбрасываю с себя туфли, чтобы при возможности выскочить наружу и бежать. Дверь багажника открывается и, только на мгновение, я вижу лицо Валлеса, и вот уже моя нога, что есть сил, бьет его в живот. Ошарашенный, он сгибается пополам, держась рукой за живот, и рычит что-то не членораздельное, но я уже не слышу его слов, а просто бегу, куда смотрят глаза. Почти в кромешной темноте, только луна освещает дорогу, вокруг лес, ветки больно бьют в лицо и тело, царапают кожу, но это только придает мне сил. Адреналин в крови уже на максимуме, а инстинкт самосохранения отбивает в голове – беги, беги, беги.
Только спустя несколько минут я остановилась, глотая воздух, в груди и горле все горело, а во рту чувствовался вкус железа. Казалось, легкие сейчас сгорят в огне. Я осмотрелась – высокие деревья, богатая растительность и ручей. От Ривер Вью ехали мы недолго, значит, скорее всего он привез нас в Трион-Крик, национальный парк. Нужно рассуждать спокойно. На улице уже темно, в июне темнеет поздно, значит, уже около десяти часов вечера, следовательно, людей в парке либо очень мало, либо нет совсем.
От безысходности и без каких-либо сил я упала на землю и взвыла, будто раненый зверь. Нужно выбраться, пока он меня не нашел. Только сейчас, сидя на земле, я поняла, что мои босые ноги в крови. Хотя как могло быть иначе – ведь это был самый огромный и самый быстрый спринт и бег с препятствиями в моей жизни. Блузка разодрана, разрез юбки стал таким высоким от разрыва, что казалось, будто она сейчас вовсе упадет с бедер. Я легла на землю и раскинула руки в стороны, сквозь кроны деревьев виднелось черное небо с намеком на звезды. Здесь могло бы быть так красиво, если бы не было так опасно. Что делать и куда дальше бежать – неизвестно, но ждать больше нельзя, нужно выйти к дороге. Сзади послышался шелест листьев, я вскочила и обернулась. Только ветер колыхал пушистые ветки деревьев, хотя ночью вряд ли можно было бы кого-то заметить. Я присмотрелась в темноту, пытаясь разглядеть что-то похожее на вражеский силуэт. Убедившись, что среди деревьев никого нет, выдохнула и, обернувшись, чтобы идти дальше, врезалась в темную фигуру, возвышающуюся надо мной. От неожиданности и силы удара я свалилась на землю. Валлес стоял надо мной в полумраке, не двигаясь.
– Твою мать, ты что, синоби? – если бы я могла полностью видеть его, я бы сказала, что он даже усмехнулся. Он только это и делает в ответ на все мои фразы.
Даже в темноте я смогла не столько увидеть, сколько почувствовать, что он осматривает меня с головы дог, внимательно и тщательно изучает. Почувствовав себя из-за этого почти голой, я инстинктивно запахнула разорванный разрез юбки. Мое неловкое движение будто вывело его из транса.
– Воистину, ты ненормальная, – покачав головой, он подхватил меня под локоть и помог подняться на ноги. Вблизи я могла видеть его лицо – глаза больше не горели в гневе, вид казался уставшим и болезненным, его пальцы больше не оставляли на коже рук синяки и не было стальной хватки. Его помятый и усталый вид больше не внушали страха или чувства повышенной осторожности. Маркус снова осмотрел меня, поднял свою голову к небу и закрыл глаза, делая глубокие вдох и выдох. Прямо как я, когда лежала в багажнике.