Вошедшие в ковчег - стр. 33

– Поразительно. – У продавца насекомых, кажется, перехватило дыхание. Он стоял на лестничной площадке, прислонившись к стене – наверное, боялся высоты. – Я даже представить себе не мог, что здесь такое огромное помещение. Ничуть не меньше крытого стадиона. Пять теннисных кортов можно разместить.

– Учтите, что это лишь небольшая часть каменоломни. – Я наслаждался, видя, как поражены эти трое. – По моим самым грубым подсчетам, таких помещений здесь по меньшей мере восемнадцать. Видите вон там справа, за металлическими бочками, между опорой и стеной, узкую щель? Это проход. Он ведет в соседний трюм. Слева вверху на балконе выдолблена большая ниша. Это моя каюта, из нее тоже есть лаз в соседний трюм, – в общем, весь корабль напоминает громадные пчелиные соты…

– А это что такое? – Зазывала кивнул в сторону левой стены. Пальцем он не указал, но взгляд его был прикован к сверкавшему белизной предмету.

– Унитаз.

– Унитаз? Обычный унитаз?

– Да, но несколько другой формы, рассчитанный на большой напор воды.

– Но как можно пользоваться туалетом, если он не огорожен?

Женщина хлопнула в ладоши:

– Как здорово здесь разносится звук!

– Надо попробовать спеть, хорошо, наверное, получится. – Продавец насекомых, откинувшись назад, прислушивался к эху.

– Позвольте нам заплатить за билет. Все стоит денег. Проезд на дармовщинку не в наших правилах. Давайте обсудим этот вопрос, вы назначите справедливую цену, и мы с удовольствием заплатим. – Словно колдун, зазывала послюнил три пальца и приложил их ко лбу. Потом, будто вспомнив, прибавил: – Комоя-сан, пока не забыл, вы еще не расплатились с нами за стимулирование торговли.

Сделав вид, что ничего не слышит, продавец насекомых внимательно разглядывал лестницу.

– Вроде не трухлявая, крепкая.

Я схватил его за локоть, оттащил назад.

– Осторожно, там ловушка. Спускаться нужно здесь…

Настоящая лестница стояла в глубине совершенно вертикально, и ее можно было по ошибке принять за опору. Я стал спускаться первым и тут же раскаялся, что не пропустил вперед продавца, но было уже поздно. Топая каблуками, к лестнице подскочил зазывала и, вцепившись в нее, начал раскачивать.

– Вот оно что?! Знали ведь, что опасно, а нас заранее не предупредили! По вашей милости девочка пострадала.

Положение незавидное. Он что, собирается драться? Но демонстрировать слабость нельзя.

– Я не обязан предупреждать. Виноват не я, а те, кто без всякого приглашения незаконно сюда вторгся.

Стоя на самом верху лестницы, продавец насекомых смотрел вниз, оскалив острые крысиные зубы.

– Перестань, ссора никому пользы не принесет – ни вам, ни нам.

– Это не просто ссора. Что за слова: «никому пользы не принесет»? Неповиновение капитану равносильно бунту, – возмутился я.

– Ну зачем же вы так? – Зазывала продолжал раскачивать лестницу. – Просто я хочу помочь человеку спуститься. Достаточно того, что пострадали мы, я бы никогда не простил себе, если бы по моей вине зашибся Капитан.

Послышался шепот женщины:

– Эти стены и вправду голубые? Или только кажутся такими?

Она сидела посреди огромной каменоломни, обхватив руками поднятое колено; ее фигурка резко выделялась, как консервная банка, брошенная на зеленую траву футбольного поля. Хорошо ли, что она сидит на камнях, – ведь так можно застудить спину, подумал я. Очень жаль, если женщина действительно повредила ногу, но до чего же призывно поднято это колено!