Ворон - стр. 4
В сердце больно что-то кольнуло, и я постаралась быстро отогнать от себя эти мысли, медленно спускаясь на первый этаж. Телефон завибрировал, сообщая о новой смс. Достав номерок, протянула тёте Маше, которая совсем недавно перестала креститься при моём появлении. Глянув в приходящие, открыла смс от Гадеса:
«Хай, Ворон! Сегодня сбор на кладбище. Не забудь захватить «Коринфскую невесту» Гёте.»
Я улыбнулась, но сразу отдёрнула себя, заметив приближающуюся Маринку.
– Леночка, – вернулась тётя Маша, – на этом номерке не твоя курточка. Зайди, детка, посмотри, может, где по соседству висит.
Я кинулась в сторону спасительной гардеробной, побросав все вещи. Безразличие – безразличием, но от столь близкого контакта стоит держаться подальше, лишний раз не провоцируя стер… одноклассницу.
Дождавшись ухода «королевы школы», которая совсем недолго простояла у моей сумки, схватила осеннюю куртку, застёгивая на ходу, и поспешила домой.
Дорога занимала от силы десять минут, поэтому я довольно быстро оказалась на пороге квартиры отчима, открывая дверь ключом.
Ни Артёма Михайловича, ни Лизы дома не было, к моему удовольствию. Быстро переодевшись, поспешила на кухню, решив поесть до прихода отчима и его жены.
Мысли нахлынули, как всегда неожиданно, вызывая тяжёлые воспоминания. Мы с мамой всегда жили одни. Своего отца я не знала, но мама никогда о нём не вспоминала плохо, не смотря на его уход, благодаря всем сердцем за «редкий дар», называемый ребёнком. Всё было прекрасно, пока не появился пять лет назад на мамином горизонте поклонник, который довольно скоро стал законным мужем. Вру... Плохо не стало, просто я была зла от необходимости делить внимание мамы, принадлежащее мне раньше безраздельно.
«Ну и это было не страшно», – думала я, вспоминая прошедшие события.
Действительно, возвращаясь мыслями в прошлое, мрачно заключила, что изменилось всё в худшую сторону, лишь когда мама заболела, а не когда стала уделять мне меньше внимания.
Ужиная, вспоминала её грустный взгляд и тяжёлое дыхание… Рак лёгких – этот диагноз свалил на повал, разрывая сердце и мне, и Артёму Михайловичу.
Мамы не стало за каких-то полгода, и я осталась одна. Отчим не отправил меня в приют, быстро оформив опекунство, что воспринялось мною с безразличием. Это сейчас я от всего сердца благодарна Артёму Михайловичу, а тогда, стоило ему через три месяца после маминой смерти жениться на Лизе, своей секретарше, злость и ярость накрыла меня с головой. В пятнадцать лет не понимаешь всех этих бюрократических штучек с оформлением сирот с обязательным условием наличия полной семьи…
Отчим делал для меня многое и даже больше… Но я так и не смогла назвать его папой, на подсознательном уровне сопоставляя его приход и посыпавшиеся кошмары, как из рога изобилия, отравившие мою жизнь. Если бы не Паша, мой бывший одноклассник из прошлой школы…
Гадес выбрал готское движение осознанно, считая его правильным и достойным уважения. Готы не боялись смерти, относясь к ней спокойно и с почтением, поэтому первым делом Паша заставил меня понять, что в смерти мамы нет ничего плохого. Потеря – это всегда ужасно, но наша встреча с мамой обязательно произойдёт в другой жизни, стоит моей смерти спуститься за мной на крыльях тьмы.
Я так и представляю Ваше лицо, когда Вы неосознанно подвергаетесь моим мыслям. Осознание смерти неизбежно, и чем быстрее её возможный приход осознаёшь – тем легче двигаться вперёд, продолжая своё развитие…