Вопрос и ответ - стр. 13
Он начинает расхаживать по помосту с микрофоном в руке. Каждый напуганный человек в толпе, каждый солдат – до единого – неотрывно следит за его движениями.
Я тоже.
Мэр Прентисс продолжает расхаживать, постепенно повышая голос:
– Так что теперь вы знаете, что я сделал. Я просто протянул руку и взял. Отобрал у вас свободу, город, будущее. – Он смеется, как будто не может поверить своему везению. – Я-то готовился к войне.
Некоторые из собравшихся смотрят себе под ноги, пряча глаза от остальных.
Интересно, им стыдно? Очень надеюсь, что да.
– Но вместо войны меня встретили переговорами. Которые начались со слов: «Умоляем, не делайте нам больно» и «Пожалуйста, берите что хотите».
Внезапно мэр останавливается посреди помоста.
– А я ждал ВОЙНЫ! – снова кричит он, потрясая кулаком.
И все вздрагивают.
Если толпа вообще может вздрогнуть, она вздрагивает – именно так это выглядит сверху.
Что делают женщины, мне не видно.
– Но раз войны я не получил, – беззаботно продолжает мэр Прентисс, – теперь вы за это ответите.
Я слышу, как открываются двери собора. Мистер Коллинз тычками ведет на помост мэра Леджера со связанными за спиной руками.
Мэр Прентисс, скрестив руки на груди, молча наблюдает за ними. Наконец в толпе мужчин поднимается ропот, среди женщин – громкое недовольное бормотание, и конники начинают размахивать винтовками, чтобы угомонить людей. Мэр Прентисс даже ухом не поводит, словно и не замечает этих звуков. Он просто смотрит, как мистер Коллинз заводит мэра Леджера на помост.
На верхней ступеньке мэр Леджер останавливается и окидывает взглядом толпу. Люди молча смотрят на него, кто-то морщится от оглушительного гула его Шума, в котором начинают проступать первые слова и картинки. Все они пропитаны страхом. Вот мистер Коллинз подбивает ему глаз и расквашивает губу, вот мэр сдается, вот его запирают в башне.
– На колени, – говорит мэр Прентисс.
И хотя он произносит это очень тихо, без микрофона, слово это колокольным звоном гремит у меня в голове. Судя по изумленному оху толпы, в остальных головах тоже.
Внезапно, не успев даже сообразить, что к чему, мэр Леджер падает на колени. На его лице написано искреннее удивление.
На него смотрит весь город.
Мэр Прентисс выжидает одну секунду.
А затем подходит ближе.
И достает нож.
Огромный смертоносный клинок, сверкающий на солнце.
Мэр Прентисс заносит его над головой.
И медленно поворачивается на месте, чтобы все увидели, что сейчас будет.
Чтобы все увидели нож. На секунду мое сердце уходит в пятки, да ведь это же… Нет, нет, не мой.
А потом кто-то кричит:
– Убийца!
Единственный голос взлетает над тишиной. Женский голос. Мое сердце уходит в пятки… Но нет, это не она.
И все-таки хоть кто-то осмелился, хоть один человек…
Мэр Прентисс спокойно подходит к микрофону.
– С вами говорит победитель, – почти вежливо произносит он, словно и не слышал крика той женщины. – Ваши главари будут казнены – это неизбежное следствие поражения.
Он поворачивается к стоящему на коленях мэру Ледже-ру. Тот пытается напустить на себя невозмутимый вид, но все на площади слышат, как он не хочет умирать, какие детские желания и страхи его посещают, как громко брызжет из него вернувшийся Шум.
– Сейчас вы узнаете, – говорит мэр Прентисс, поворачиваясь обратно к толпе, – что за человек ваш новый президент. И что ему от вас нужно.