Волшебная пепельница - стр. 9
– Ага! – старец с интересом уставился на него, – И много предлагает?
– Да, странный он, этот человек, хочет выменять мой костюм на какую-то пепельницу, говорит, что она серебряная, пристал вчера ко мне у озера: отдай да отдай, – и Тарино рассказывал, а сам про себя дивился, что так легко и безбоязненно поведал всю историю старику, словно язык сам развязался.
Что было тому виной: хмельной напиток или такое доброе и простодушное лицо собеседника, он так до конца и не понял.
– Невеста то у тебя есть? – спросил старец.
– Да, – сказал Тарино, потом смутился и скромно добавил, – точнее, она пока не моя, но я сделаю всё, что в моих силах, чтобы она стала моей!
– Ну, если по-настоящему любишь, то Бог тебе поможет! – ответил старец.
– Да, я надеюсь! – согласился Тарино.
– И, правильно, давай за это выпьем!
– За что?
– За надежду! – с этими словами они одним махом осушили кружки.
Тарино вернулся домой под утро и, не раздеваясь, упал на кровать и уснул.
***
Тарино проснулся, огляделся и понял, что он у себя, в маленькой убогой каморке под крышей и вздохнул. На этот раз судьба не отправила его гулять по городу, а то бы он натворил дел. Голова немного гудела после вчерашнего. Он медленно восстанавливал в памяти события прошлой ночи: странного парня у озера, который собирал рассыпавшиеся пуговицы и свой концерт в таверне и добродушного старика с седой бородой.
Он проспал весь день, ближе к вечеру в дверь его комнаты постучали.
– Кто там?
Тарино нехотя поднялся с кровати и осторожно на цыпочках подкрался к двери. Судорожно сдерживая дыхание, он прижался ухом к двери, потом аккуратно, почти беззвучно отодвинул щеколду замка и чуть приоткрыл дверь. Образовалась небольшая щель, в которую тут же протиснулось радостное лицо Фейбуса, другой рукой он попытался приоткрыть дверь.
– Добрый вечер, дружище! – сказал Фейбус, – Ты ещё помнишь про наш разговор?
– Как вы нашли меня? – Тарино ошарашенный продолжал придерживать дверь со своей стороны.
– Ну, это было не сложно, – тут же откликнулся Фейбус, – Мне достаточно было спросить в обувной лавке: «Где живёт тот странствующий бард, что вчера вечером славно повеселил ребят в «Шато у дороги»?»
– Откуда вы знаете? – удивился Тарино.
– Молва идёт впереди тебя, а слухи её обгоняют, – пропел Фейбус, – могу я войти?
– Хм, – Тарино пожал плечами, неохотно отпустил ручку двери и сделал пару шагов назад.
– Уютненько, – Фейбус осторожно переступил порог его маленькой комнаты и огляделся.
Он немного потоптался у двери, потом вдруг решительным шагом направился к окну. У окна стояло одно единственное старое кресло, покрытое тканой попоной, Фейбус аккуратно присел на краешек кресла и уставился на Тарино.
Тарино стоял босиком на дощатом полу в холщовых шароварах и простой рубахе.
Фейбус достал мешочек с табаком из-за пазухи и вынул из кармана свою чудесную пепельницу, он поставил пепельницу на подоконник и стал сворачивать молча сигарету.
– Ты пришёл за костюмом? – напрямую спросил его Тарино, не в состоянии долее выдерживать и без того затянувшуюся тишину.
– Да, но, – тут Фейбус как-то странно улыбнулся, – Я подумал, что ты наверняка мне не доверяешь. Ну, да! Ты не стал говорить мне, где живёшь, а сейчас не хотел пускать меня на порог. Возможно, – задумчиво продолжал свои рассуждения Фейбус, – что ты не захочешь меняться, поэтому я должен тебе кое-что рассказать. Присядь! – Фейбус махнул рукой куда-то в сторону.