Волчья невеста - стр. 52
Одно знала точно.
— Не надо… в лагерь, — пробормотала вялым языком. Как только вообще что-то сказать смогла!
— Не в лагерь, — впервые согласился со мной зверь. Или мне это послышалось, потому что дальше я окончательно погрузилась в темноту. А проснулась от горячего и влажного прикосновения к коленке.
Я подскочила. Дернулась. Встретилась ошалевшим взглядом с раздраженным взглядом альфы и замерла.
Я лежала в какой-то пещере на том же пледе, что я успела утащить из его шатра. Сверху давил каменный потолок, у входа был разведен костер, за костром — стена дождя, которая с грохотом обрушивалась с неба. Моя юбка была задрана до бедер. Прохладный воздух гулял по коже, отчего она вся покрылась мурашками, а обнаженный вервольф склонился надо мной.
— Лежи смирно, — приказал он, положив ладонь мне на живот, тем самым придавив к земле.
— Нет, — выдохнула сдавленно. Только не снова! Особенно сейчас, когда я сопротивляться даже не могу толком.
— Лежи, — повторил Теодрик. — Я всего лишь тебя лечу.
Он действительно вернулся к своему прерванному занятию — прошелся языком по моему разбитому колену, и я ахнула от жжения и неожиданности. А после затихла, потому что, если у того, что делал зверь, и был какой-то скрытый подтекст, мне он был непонятен.
Он меня… лечил? Зачем? Чтобы потом было легче пытать? Я ничего не понимала. Но бес с ним, я себя не понимала.
От движений длинного гибкого языка по телу побежали мурашки другого толка. Они будто проскочили по бедрам, забираясь под юбку, достигая тех мест, что были недоступны глазу. От холода, не иначе, вершинки сосков затвердели и терлись о ткань: приятно и неприятно одновременно. Между ног вдруг стало влажно, и я заерзала, пытаясь сдвинуть колени, скрыть эту позорную деталь. Но Теодрик не позволил, властно развел мои ноги в стороны.
Я посмотрела на него испуганно, на что получила кривую ухмылку.
— А говорила, что ты не шлюшка, Ева. Или ты течешь исключительно для меня?
Во мне будто вспыхнули угли. Было и так неловко, потому что я как-то странно откликалась на этого зверя. Странно, порочно, просто невозможно! Но его «шлюшка» вовсе выводило меня из себя. Выводило, заставляло кусаться в ответ, совершенно не думая о том, что может последовать за этими «укусами».
— Ну почему же для тебя? — ответила самым нежным, мурлыкающим голосом, на который была способна. — Я вспомнила вервольфа, которого ты ко мне приставил. Видный мужчина.
Глаза альфы снова посветлели, радужку залил желтый цвет, а из горла у него раздалось утробное предупреждающее рычание. Сильные руки сжались в кулаки, на предплечьях выступили напряженные витые вены. В целом альфа выглядел так будто собирался меня сожрать, и это только об упоминании о моем интересе к своем побратиму? Не боли у меня голова, рассмеялась бы.
— Кажется, после ночи с тобой я действительно стала шлюхой, — продолжила я со вздохом, — раз меня теперь интересует весь ваш род…
Не успела договорить, как он навис надо мной. Не трогая, но злой, как стадо бесов. Сердце екнуло в ужасе, но я мигом приструнила его. Альфа меня догнал, схватил. Мне уже нечего терять.
— Ты тоже ничего, альфа, — хмыкнула я. Не знаю, что пробудила во мне эта ночь, но явно нечто темное и безумное. Потому что в какой-то момент я перестала бояться смерти или пыток. Просто устала ждать расправы. А может, каким-то чутьем поняла, что именно это способно меня спасти. Несмотря на все слова альфы, шлюх он не любил. Иначе бы не называл меня так.