Волчья луна - стр. 41
— Привычка, — отмахнулся Гийом и продолжил после короткого приступа кашля. — У меня много дурных привычек.
— Я знаю, месье, я ваша экономка.
Девушка таки добралась до столика и благополучно поставила на него поднос.
Рожковый напольный канделябр нашелся быстро, в комнате стало светлее. Теперь Шарлотта смогла рассмотреть ее и, заодно, хозяина. Последний снял халат, оставшись в домашних штанах и расстегнутой рубашке. Если бы не его совершенно больной вид, герой любовной сцены! Увы, глаза Гийома нещадно слезились, а нос тек, исключая даже теоретическую возможность пикантных приключений.
— Купание не пошло вам на пользу, — покачала головой Шарлотта и направилась к окну, чтобы закрыть его. — И сквозняки тоже.
— Не терплю духоты, — ответил за ее спиной господин Бош.
Судя по возне, он скинул домашние туфли. Ситуация становилась еще более пикантной, но девушка старалась не думать о подобных вещах. Главное, снова не начать рассматривать хозяина — его образ в дверях загородного дома врезался в память.
Щелкнул шпингалет, но Шарлотта еще немного задержалась у окна, любуясь полной луной. Ее свет падал прямо в спальню, странное дело, единственную комнату из тех, где обитал Гийом, в которой он не задернул шторы. Выходит, его привлекала не всякая тьма.
Немного странная комната, старомодная. Взять ту же кровать, она с балдахином и резными столбиками. Выцветшие некогда бархатные занавеси сохранились и собраны ламбрекенами. Или комод, пузатый, с картинными вставками. Такие вошли в моду при королеве Анне, но сейчас правил ее внук. И в то же время современные вещи, вроде прикроватного столика или шкафа. Но самое интересное — кресло и волчья шкура. Они перекликались между собой: там и там хищник скалил клыки.
— Я добропорядочный больной, мадемуазель.
Видимо, Гийом решил, что ее задержало волнение, и решил немного приободрить. Болезнь стремительно прогрессировала, голос хозяина напоминал скрип старой двери. Шарлотта прежде с таким не сталкивалась. Жар — да, он мог начаться внезапно, но кашель… С другой стороны, ледяное купание случилось не час назад, а мужчины — известные мастера скрывать болезни.
— Так, — задумчивость испарилась, к экономке вернулась былая энергичность, — снимайте рубашку, месье, и ложитесь на живот.
— Вы слишком смелы! — преодолев приступ боли в горле, рассмеялся Гийом.
— А вы слишком разговорчивы.
Шарлотта обернулась и сложила руки на груди. Под ее требовательным взглядом господин Бош стянул рубашку через голову и покорно лег. Девушка порадовалась, что он не заметил румянца на ее щеках — Шарлотта все же полюбовалась поджарым телом. Однако она пришла сюда для другой цели и всегда скрупулезно выполняла свои обязанности. Отыскав стул, девушка придвинула его к кровати и села. Подняв рубашку, она скептически ее ощупала и кинула на пол — влажная и грязная, совершенно непригодна для дальнейшей носки. Оставалось только гадать, в какой илистой канаве искупался Гийом. Потянувшись за самодельной растиркой, экономка случайно задела жилет, небрежно заткнутый за раму кровати. Из кармана выпало что-то блестящее и с глухим стуком упало на пол. Шарлотта подняла находку и в недоумении повертела в руках. Медальон и тоже грязный. Не став выяснять, зачем хозяину носить подобные вещи, экономка убрала его обратно, после повернулась к Гийому. Спина его покрылась капельками пота, мышцы неестественно напряглись, однако тут же расслабились под ее пальцами. Первое прикосновение вышло робким — Шарлотта не желала, чтобы оно напоминало ласку. Однако затем девушка успокоилась и уже привычно, как много раз проделывала с сестрой, втирала мазь в холодную кожу. Приготовленная на основе жира и перца, она хорошо прогреет легкие.