Волчья дорога. История времен тридцатилетней войны - стр. 24

– Вы их извините. Им столько раз говорили, что они прокляты. Они поверили… – стрелок проводил убежавших юнцов холодным взглядом и добавил, – бедолаги.

Потом один из этих юнцов приполз в их повозку – днём. Лицо белое, глаза вытаращены от ужаса. Парень всего лишь сбил ноги, криво намотав обмотки. «Ничего же страшного, – думала Анна, привычно обрабатывая рану. Потом вслушалась – юнец боялся отстать и выпасть из строя. А за ротой будто-бы шли крестьяне, охотясь на отставших и заблудившихся. «Странно, – думала Анна, шепча парню что-то ободряющее, – а деревенские боятся солдат. Так же, до ужаса». Юнец вернулся в строй и приставать к Анне больше не пытался.

Ещё в роте были господа офицеры – эти носили шпаги и перевязи, полинявшие золотые шарфы через плечо, говорили вежливо, по делу и почти без божбы. Таких в роте было – капитан Лесли, высокий, скуластый, скупой на слова и жесты шотландец. Его у костров уважали, хоть и не говорили этого вслух. Был сержант Мюллер – невысокий, почти квадратный, заросший до глаз бородой ветеран. Анне вначале он показался смешным, но потом она с удивлением поняла, что старика у костров откровенно боялись. Ещё был прапорщик Лоренцо – этот иногда что-то пел, смешно фальшивя, и юнкер со странной то ли кличкой то ли именем – Рейнеке неЛис. Высокий, нескладный, слишком робкий для солдата паренёк. Совсем еще молодой, чёрный ёжик волос на вечно непокрытой голове. Магда говорила – это он вытащил её с того столба.

Да ещё и оплатил Магде перевозку и лечение. Впрочем, последнее проходило пока по графе – «не боись, лишнего не возьму, свои люди, красивый». Если бы это слышали другие – сержант посмеялся бы, а капитан предложил бы парню сдать ему на хранение всё более – менее ценное. Но они не слышали, а парень до срока не подозревал, на что влип. Он то и дело подходил к их повозке, что-то говорил, смущаясь так, что сложно было удержатся от улыбки. Анна и улыбалась, невольно. Парень от этого смущался ещё больше и вежливо называл её на «Вы».

Этому церемонному «Вы» Анна вначале очень удивлялась. Потом краем уха услышала – кто-то (как позже выяснилось капитан, которому совсем не нужны были лишние неприятности) пустил слух, что Анна – дочь их бывшего полковника. Что с этим делать было решительно непонятно, но не кидаться же было с разъяснениями к каждому костру. Да и отца своего она все равно не помнила.

В общем, пока все было хорошо. Если бы не…

– Глянь, твой идёт, – весело окликнула её Магда. Была ночь, они вдвоем сидели у лагерного костра. Трещал огонь, холодные ясные звезды смотрели на них с бескрайнего неба. Анна машинально оглянулась – действительно, к костру шёл Рейнеке, на пару с итальянцем Лоренцо. Оба хмурые и, неожиданно для них сосредоточенные.

– Злющий… – проговорила Магда протяжно, смотря на юнкера – в лицо, на упрямо сжатые скулы, – того и гляди, покусает кого…

– Чего это с ним? – спросила Анна.

– Не знаю. Твой мужик, ты и выясняй. – на этих словах Анну передёрнуло. Вот с чего вся рота уверилась, что они с юнкером муж и жена? Магда, по крайней мере, уже пару раз предлагала в свойственной ей грубовато-добродушной манере – уступить повозку, пока её Ганс в карауле. И очень удивлялась осторожным отказам. И что теперь ей с этим делать?