Воительница Лихоземья - стр. 11
– Ты хоть представляешь, как важен для нее завтрашний день? Ей предстоит пройти сложнейшее испытание, чтобы стать полноправным муж… полноправной женщиной.
– Отец… – делаю я еще одну попытку.
– Иди в свою комнату, Расмира. Отдыхай.
– Но ты оставил остальных стеречь границы деревни! Какое наказание ты назначишь мне?
– Твой глаз не открывается – это достаточное наказание. Эти мальчишки напали на тебя в лесу, поэтому их наказание более суровое.
– Торрин на меня не нападал. Он был на моей стороне.
– Это он убедил тебя сбежать сегодня из дома?
Мое молчание служит ему ответом.
– Сейчас же марш в постель! Вы тоже, девочки, отправляйтесь по комнатам. Где Иррения? Пусть она осмотрит Расмиру.
– Еще не пришла, – торопливо произносит мать, радуясь дать хоть один ответ.
– Ну ладно. Дождись ее и отправь к Расмире, как только вернется. Я иду спать.
Перед тем как побрести в спальню, отец хлопает меня по плечу. Мать пристально наблюдает за этим проявлением привязанности.
– Прости, – шепчу я ей.
– Торлон распорядился, чтобы ты отправлялась в кровать, – резко бросает она в ответ, – вот и иди. Завтра мы распрощаемся с тобой раз и навсегда. Жду не дождусь!
Она усаживается на одно из мягких кресел, глядя на входную дверь прямо перед собой. Сестры разбегаются по комнатам, и я следую их примеру, не желая оставаться с матерью наедине.
Моя комната – последняя в конце длинного пустого коридора. Угли камина ярко мерцают, освещая спальню. Наша домоправительница Эльда разожгла огонь прямо перед тем, как я легла. С тех пор прошло совсем немного времени, а кажется – целая вечность.
Не собираюсь сейчас спать. Если ребятам досталась в наказание бессонная ночь, то и я не сомкну глаз. Я сажусь на пол и вытаскиваю из-под кровати небольшую шкатулку.
Хорошо, что Эльда не слишком любит протирать пол под кроватями.
Я откидываю крышку и разглядываю сверкающее содержимое своей сокровищницы.
Мать и все сестры, за исключением Иррении, выбрали своим ремеслом изготовление украшений. Все рудокопы приносят лучшие из добытых драгоценных камней матери в надежде снискать ее расположение. Иногда они приходят и без самоцветов, лишь бы увидеть ее. Моя мать – самая красивая женщина в деревне, о чем она неустанно мне напоминает. Уверена, в Книге Добродетелей Рексасены моей матери посвящена самая большая глава.
Сверху в шкатулке лежит ожерелье из сапфиров, самый крупный камень по центру размером с ноготь большого пальца. Моя старшая сестра Салвания подарила мне украшение на прошлый день рождения. Под ожерельем виднеется браслет с рубинами по ободку. Это от Тормисы. Алара и Ашани же сделали мне подходящие к браслету рубиновые серьги.
Я ни разу не надевала драгоценные безделушки из шкатулки, не считая их примерки перед зеркалом в спальне. Я сгорела бы от стыда, если бы отец заметил меня: воины не носят украшений. Даже Торрин получил нагоняй за браслет, напоминающий о сестре, поэтому теперь он все время пытается спрятать его под доспехами.
Мать бы скорее всего рассмеялась и отпустила едкий комментарий про невозможность скрыть отсутствие женственности за самоцветами.
Я перебираю, едва на них взглянув, остальные предметы: колье из бирюзы, топазовый анклет, отделанная изумрудами заколка. На дне нахожу самое простое, но самое любимое украшение. Я достаю его и даже отваживаюсь надеть.