Воины Игры 4. Сын Императрицы - стр. 34
Сиффира приподняла голову и оглянулась полными боли глазами на Маджрая. Муж, не глядя в её сторону, продолжал сдержанно корректировать войска, учитывая направление ветра. Тяжёлая пехота, авиация и штурмовики прибыли на место с опозданием из-за смены ветра. Костюмы бригады Бертжази не выдержали атаки соприан. Их буквально смели, утопив в белковой живой массе, проникающей в каждую клетку и заставляющую их стремительно разрастаться. И Сиффира, и Маджрай знали, что всех троих соприаны растворили в своей массе за считанные секунды. За последние три года пришельцы эволюционировали, научившись использовать и кремниевые объекты для размножения клеток Жизни – заражению стали подвержены скиры и псы богов. Когда схлынет волна на месте боя останутся глубоко проржавевшие детали экзоскелета горца и винтовок.
Сзади распахнулись веси, и ворвался один из жрецов:
– Сиффира, твой сын сейчас взорвёт зёрна ллояра!!!
Волчица в ужасе бросилась на площадь, не веря в услышанное. Как это возможно?!
Но то, что она увидела, едва не лишило её сил: мальчик стоял под вращающимися с бешеной скоростью зёрнами ллояров, которые светились трещинами наступающего разрыва.
– Стой! Сатталах, Стой!!! Остановись!!!
Не заметив радужного марева измененного времени, Сиффира ворвалась в сферу влияния сына и застыла в прыжке. Она видела внутри мыльного шара времени скоростной белый хвост движущегося ребёнка. Сатталах оглянулся и, увидев застывшую мать, медленно и бережно опустил зёрна на землю, а затем вернул время в нормальное для этого пространства состояние. Волчица рухнула на песок и судорожно вцепилась в его ноги.
– Не делай этого здесь! Мы все погибнем! Твоя родная мать погибла от яда ллоярских зёрен!
Сатталах присел и нежно обнял волчицу:
– Прости, мама, я не хотел никому навредить. Просто, они зовут меня. И я тренировался.
– Кто? Кто тебя зовет? – Волчица поднялась и стала испуганно озираться по сторонам, прижимая к груди мальчика. Она ещё помнила видения Огли, которые её медленно убивали.
– Зёрна. Они сказали, что в этом мире слишком много Жизни. Они могут это остановить и вернуть баланс. Правда, я ещё мал и много зёрен сразу пробудить не смогу. Мне нужно много тренироваться и набираться сил и знаний.
Мохванка слегка отстранилась и заглянула сыну в глаза.
– Скажи, какие тебе нужны знания. Если они есть в памяти ЦП, я отдам тебе их все. Только больше никогда не пробуждай зёрна рядом с селениями и живыми войори.
Сатталах обнял её и улыбнулся:
– Мамочка, в памяти ЦП нет таких знаний. Я нахожу их в памяти земного мальчика-волхва, сны о котором я вижу каждую ночь. Он сказал, что мы одна душа, разделённая, как электрон, проходящий преграду. Мы – один электрон. Одна душа. Душа человека или существа, некогда жившего и на Земле, и на Войоре, и на Мохване за один жизненный цикл. Иногда я вижу во снах войну с мохванами и мечи-хамелеоны в своих руках. Мне очень нравится чувствовать покалывание браслетов мечей и их тяжесть. Они, как часть меня.
Мохванка сглотнула и отвела взгляд. Не Огли ли это? Может, он прав и именно так возвращаются души умерших? Но Сиффира ведь так и не провела ритуал разделения. Без него Огли не может вернуться в мир живых.
– Пообещай больше не пробуждать зёрна в селениях, – хрипло, настойчиво выдавила Императрица и, поднявшись на ноги, повела сына в командный центр. Маджрай уже всё знает, получив информацию через сенситивную связь. Волк снова не повернул головы, сосредоточившись на очередной операции зачистки. В данный момент авиация тщательно выжигала образовавшееся месиво в долине Саллавиа. Маджрай полностью доверял своей жене, как и она ему, стараясь, лишний раз не вмешиваться в воспитание сына. Сиффира дала достаточно наставлений ребенку. Освободившись на несколько мгновений, Маджрай оглянулся на сына и, притянув его за руку, прижал к своему боку, потрепал по светлым, со стальным блеском волосам.