Военные будни, часть 2 - стр. 6
Коровы выскакивали неожиданно из-за деревьев с выпученными от ужаса глазами и группа вынуждена была прижаться к сосне, отгородившись от стада велосипедами.
– Затопчут нахрен и не заметят,– пробормотал Сафронов, подобравший увесистую дубину полутораметровой длины и отпихивающий ей от себя животных. Появившемуся пастуху на лошаде он же и крикнул, пытаясь доораться до него сквозь мычание паническое перепуганных коров.
– Эй, парень, долго нам тут еще под елкой торчать?– пастух его вряд ли услышал, но и без слов, очевидно, понял, что у него спрашивают, прижавшиеся к дереву военные и вывернув кобылу прямо к ним, крикнул, проносясь мимо:
– Это последние.
– Ну, слава Богу,– отозвался старшина, в следующую секунду отшатываясь от выскочившего прямо на них рогатого монстра с кольцом в ноздрях. Монстр – бугай стадный, мотнул головой, ткнулся мордой в дубину, подставленную Сафроновым, мыкнул утробно и, развернувшись, как танк на месте, ушел вслед за поголовьем любимым, напугав личный состав до дрожи коленной, пожалуй, не меньше чем авианалет, только что пережитый.
– Чисто Зубр. В холке метра два,– дрожащим голосом поделился своими впечатлениями Сафронов.
– Пустили бы его заместо КВ на финнов, он бы их до самых Хельсинков догнал,– поддакнул ему Иванов и тоже голосом не самым мужественным.
– А Ёся где?– вспомнил о своей собственности Сафронов.– Ёся, Ёся,– позвал он и, не увидев пса, явно огорчился этим обстоятельством.– Затоптали пса.
– А я его вообще после дороги уже не помню,– огорчил его еще больше Черпак.
– Погиб пес смертью храбрых,– предположил старшина, оглядываясь.– Все, кончилось стадо. Почапали, братцы. Чего стоять? А вон и твой лохматый заявился,– обрадовал он Сафронова, первым заметив, выскочившего к ним Ёську. Пес прыгал вокруг, ставшими его стаей, людей и визжал от радости, что нашел их.
– Говорил же я тебе, что хрен он от тебя отвяжется теперь,– напомнил старшина, обрадовавшемуся Сафронову, присевшему рядом с Ёськой и гладящему его по голове.
– Умница,– нахваливал, тот пса и Ёська млел от счастья.
– Расцелуйтесь еще,– посоветовал ему старшина, двигаясь вслед за стадом и перешагивая через коровьи лепешки, проворчал,– Весь лес загадили, заразы. Нужно правее забирать, где они не перлись,– однако, правее опять уткнулись в топкие места и пришлось вернуться на коровьи следы, ведущие в то самое светлое будущее, к которому они всей группой стремились уже неделю и которое никак не наступало.
Все же до вечера группе старшины удалось преодолеть еще километров десять, по его прикидкам и скомандовав: – Привал,– он хоть и несколько мрачно, но высказал вполне оптимистичное мнение:
– Более-менее. Треть пути прошли. Если в таком темпе будем двигаться, то еще пару дней и мы в Выборге.
– Тридцатое сегодня июня кажется. Кто помнит?– спросил сержант, распаковывая поклажу и расстилая плащ-палатку.
– Ну, я помню, тридцатое. А что?– ответил Сафронов, также возясь со своим имуществом.
– День рождения у меня сегодня, мужики. Двадцать шесть стукнуло,– сообщил всем сержант.
– Поздравляем, вот повезло же тебе, Яков, родиться именно сегодня. Как знал, что встречать будешь его на чистом воздухе, в компании исключительно мужской и что найдется у них пара литров спирта на этот случай,– пошутил старшина, под одобрительные улыбки Иванова с Сафроновым и смущенную Черпака.