Внук моего мужа - стр. 28

Он усмехается. Фактически одними глазами, но этого хватает, чтобы уловить насмешку. Валентину Борисовичу любой провал старшего внука — бальзам на душу.

— Примерно, как и мое, — отвечаю с полуулыбкой.

Муж коротко хохочет, запрокинув голову.

— Наверное, Элла уговорила его остаться у нас.

— Но он же сегодня съедет? — спрашиваю я с надеждой на положительный ответ. — Отелей в городе полно.

— Эх, Майя, не могу я выставить его за дверь. Руслан с огромным удовольствием поведает прессе о таком хамском поведении деда. Да и Элла рядом с ним преображается. Она полтора года провела наедине со своим горем и подгузниками. Если Руслан способен вызвать у нее улыбку и блеск в глазах, пусть остается. Не волнуйся, после дня рождения Богдана он вернется в свою Америку.

— Как знать! — раздается уверенный голос у меня за спиной.

Я вздрагиваю, ощутив ползущий по позвоночнику мороз.

Руслан слишком близко, даже стоя в нескольких шагах. Он буквально на мне, во мне. Булькает, вибрирует, пронзает каждую клеточку тела. Ощущения, от которых жутко до смерти, тугими узлами скручивают не только нервы, но и мысли.

— Может, мне так понравится здешний мед, что я решу задержаться… — Он медленно проходит мимо меня, касаясь своим запахом и теплом тела. — Или вовсе — остаться навсегда. Уж больно аппетитные тут пчелки…

8. Глава 7. Руслан

Я знаю, почему она избегает нашего зрительного контакта. Отворачивается, помня мой эпичный выход из ванной. Я хоть и надел майку и спортивное трико, что ждали своего часа в комоде гостевой, но для Пчелки я все тот же голый красавчик с влажной смуглой кожей. Дед таким телом похвастаться не может. Он способен превзойти меня только уровнем дохода. Я пока не в состоянии осыпать Пчелку бриллиантами. Но он уже не в состоянии вызвать у нее мурашки силой трения. И интуиция мне подсказывает, что я совсем скоро окажусь в выигрыше. От Пчелки просто несет неудовлетворенностью. Сквозь стены сочится тоска от одиноких ночей.

— Пчелки здешние жалят нещадно, — в голосе деда привычная ему заносчивость. Почти не изменился, только сдурел на старость лет, женившись на ребенке. — Майя, будь добра, накрой на стол. Я так голоден, что слона бы съел.

Не припомню, чтобы мать Эллы когда-нибудь хлопотала на кухне и встречала мужа ужином. Ей было лень даже пнуть домработницу, чтобы та поторопилась с обедом или смела пыль. Она пропадала в салонах красоты, хлюпалась в бассейне, моталась в Милан, но никак не вела домашнее хозяйство. При Майе же дед, похоже, неплохо устроился. Экономит на прислуге и повышает авторитет. Старый подлец.

— Сколько персон будет ужинать? — уточняет она, наконец одарив меня не самым приветливым взглядом.

Черт, детка, нельзя так смотреть на меня! Я же тебя прямо здесь и сейчас сожру!

— Добавь прибор для гостя, — отвечает дед, после чего Майя, взмахнув волосами, разворачивается и уходит. Вернее, улетает. Жужжа что-то в своих мыслях.

— Гостя? — дергаю уголком губ. — Твои внуки в твоем доме теперь гости? Совсем от жадности крышняк потек?

— Это не жадность, а здравый рационализм. Уж больно много денег и сил ухлопано впустую — на неоправданное образование и капризы отпрысков с немереными аппетитами. Хватит. Пора бы и для себя пожить. Тем более при такой жене.

— Жене? — хмыкаю с иронией. — Ты хоть прикасался к ней? К жене-то?